— Моральных устоев за неделю я не рассмотрела, орел ты наш или сокол, — сказала Марина. — Одни аморальные.

— Пойду отолью, мне от услышанного дурно, — Стасик скрылся за валуном.

— Мы подружимся, — сказал Шпарин Карине. — Начнем дружить, когда прилетим в Губернаторск. Предварительно сообщаю: я без ума от умных женщин и не люблю лгуний. Побеседуем на филосовские и другие актуальные темы, затрагивающие отношения полов, и я расскажу тебе подробнее о своем хобби.

— Очень надеюсь, — сказала Карина. — Я умная. Я ваше хобби очень понимаю.

— Он тебя тоже бросит, умная ты или дура. Появятся новая милая мордашка и длинные ноги, и сразу бросит. Тебя ждет печальная судьба, как нас.

— Кого нас? — спросил Шпарин.

— Алину и меня.

— Алину я не бросал. Мы расстались из-за сложной обстановки на улицах, — оспорил обвинение Шпарин и, услышав шум за валуном, вскочил на ноги. — Под давлением обстоятельств… Что там происходит?

— Отпустите меня! — закричал Стасик за камнем. — Больно-о!

Шпарин обежал валун.

Два волосатых существа сидели на мальчишке и вязали ему руки.

— Отпустите меня, дяденьки обезьяны, мне больно! — кричал Стасик. — Дядя Миша-а-а!..

С камня прыгнула тень, удар по голове и Шпарин очнулся лежащим на траве, со связанными впереди руками. В тени камня сидели связанные девушки и валялся помятый Стасик.

— Мы в стране обезьян?

— Это не обезьяны. На них шерсти маловато.

— Они на них похожи. Куда ты нас завезла, Марина?

— Каюсь. Блуданула.

— Дать бы тебе по заднице!

— Ошлёпался, Мишутка.

Три «обезьяны», одетые в кожаные шорты, копались в вываленном на траву содержимом сумочки Карины. С ремней на кожаных шортах, свисали тесаки в ножнах. Винтовка отобранная у Стасика, лежала рядом с автоматом и брезентовыми ранцами. На двух «обезьянах» красовались зеленые шапочки девушек.