Афанасий зашёл к ним в кабину, передал приказ Центра, и самолёт поднялся в воздух стылого зимнего утра, провожаемый взглядами стартовой бригады аэродрома, не понимавшей, почему обычному гражданскому грузовику уделяется столь пристальное внимание.
В заданный район вышли в расчётное время — через два часа пятьдесят минут.
Афанасий занял командирское кресло, связался с Центром:
— Мы на месте.
— Корабль почти под вами, — сообщил дежурный. — Но практически не один. Рядом, в десяти милях, торчит авианосец. К тому же с базы Берроу вылетели в этом же направлении два бомбера Б‑2. Время подлёта — час ориентировочно.
— Принято, работаем. — Афанасий связался с пилотами: — Майор, мы у цели, надо снизиться. Я должен видеть корабль без оптики.
— Воздух прозрачный, увидите, — откликнулся первый пилот. — Но внизу холодно, под минус сорок.
— Я не собираюсь выходить из самолёта, — хмыкнул Афанасий. — На какой дальности мы можем сориентироваться?
— Да хоть сейчас.
— Без радара. Мне нужно будет навести на корабль свою машину.
— Километров десять максимум.
— Нужно подойти ближе.
— Подойдём.
— Хорошо бы пройтись над ним на высоте километра, а то и ниже.
— Пройдёмся. — Пилот сделал паузу. — Если это позволят сделать американцы. С борта авианосца стартовали два «Хорнета».
— Первыми атаковать они не станут, мы для них гражданский транспортник, — сказал Дохлый, прислушивающийся к переговорам командира. — Но времени у нас будет мало.
Афанасий раздумывал недолго.
— Центр, первого-второго на ухо.
— Минуту, — всполошился дежурный.
Афанасий невольно подумал о тех людях, которые в настоящий момент контролировали полёт «Ила», и ему стало легче. За ними следили и локаторщики воздушно-космических сил, и спутниковые автоматы, и пограничники Арктической бригады, и операторы ВГОР, готовые включить все технические системы, имеющиеся в распоряжении Министерства обороны России. Наличие в северных водах американских кораблей и самолётов не являлось для них неожиданностью, а отреагировать на вторжение российская оборона могла точно и быстро.