– Сукин сын обманул меня! Родители были не бесчувственными ублюдками, они не бросили меня на попечение доброго дядечки! Это он внушил всем… Всем вокруг себя… даже племяннику! Их собственному сыну. О да!.. Я, конечно же, поверил и тайно ненавидел их! Ничего не мог с этим поделать. Презирал и жалел себя! Но вот нарисовался он – такой добрый и заботливый. Приютил и обогрел сироту, а потом, когда ребёнок подрос – отправил служить. Когда мерзавец готовил меня в армию, я искренне радовался этому! Ещё бы, ведь мне предстояло пройти его путь. Именно это он говорил мне. Говорил – что сам сделал себя! Прошёл от звания рядового до получения титула графа. Получил непосредственно от светоносного Императора в подарок большой дом, в котором мы все жили! Его сварливая стерва жена, отпрыски и я… Как они пользовались несметным богатством!! Моим богатством – оно должно было принадлежать одному мне!!!

Банинг прокричал последнее предложение словно на последнем издыхании и резко замолчал. Его глаза закрылись, веки вздрагивали, губы побелели, зубы крепко сжимались, обостряя скулы. Ненависть, он купался в ней, глотал и наслаждался мукой собственной души. У меня от подобных чувств мурашки побежали по спине, а душа замерла от ужаса и омерзения. В некоторых отношениях быть сенсом очень неприятно, если не сказать больше. Сидящий же передо мной человек раскрывался, словно предельно доступная книга, не прочитать которую было просто невозможно. В тот момент я понял, что его было невозможно спасти. Все, чего хотел безумец напротив меня, это ввергнуть окружающий его мир в хаос. Уничтожить всех своих обидчиков, даже меня, даже Рауля и Дика. Стереть с лица земли планету Сторм. И шанс… Шанс на это подарил ему я.

* * *

Слегка шумело силовое поле, я сидел в камере пиратского корабля, смотрел на своего бывшего друга, внимал словам и ужасался произошедшей с ним перемене. Марат нервно прохаживаться от одной стены коридора до другой, гневливость в голосе чуть спала – похоже, он постепенно приходил в себя после бурной вспышки. Багровую маску ненависти на лице сменила мертвенная бледность, резко проступили мешки под глазами. Он шумно дышал.

– Этот негодяй скрывал наличие договора об опекунстве. Понимаешь, Макс, он сделал всё, чтобы я ничего не узнал об этом – не узнал о наследстве до двадцати одного года. В договоре об опекунстве был один крохотный, но железный пункт. Если бы я заявил о своих правах после совершеннолетия – в этот самый день он потерял бы всё. Дом, что был куплен на деньги моих родителей, огромный счёт в банке и миллионные облигации корбидиевой компании на планете Джин-Аризона! Я узнал об этом лишь потом, уже из постановления суда… Дядя нашёл отличнейшую для себя лазейку – здесь отдаю должное его фантазии!.. Когда в детстве опекун заводил при мне разговоры о том, что нет ничего лучше военной карьеры, тем самым он преследовал далеко идущие планы. Военный контракт. Единственное, что могло помочь ему не беспокоиться о безбедной жизни – мой контракт!.. В общем, в тот момент, когда, в очередной раз наслушавшись его бравых речей, я вбежал в кабинет и сообщил родственнику о своём желании пойти учиться в Императорскую военную академию – думаю, дядюшка был безмерно счастлив.