– Радость от нашей встречи омрачают твои резкие слова, тетя! Как тебе удалось остаться в живых?

– Когда дедушка Дацу умер, я закрыла двери нашего загородного дома и подожгла его, собираясь последовать за ним в мир иной, но у богов были на меня другие планы, и я выжила, потеряв сознание и оказавшись в крошечном пространстве между упавшими каменными балками и колоннами. Все эти годы мне приходилось прятаться, жить, не привлекая к себе внимания и стараясь хотя бы немного искупить грехи мужчин клана Цзинду.

Я стала служить этой семье из-за сострадания, которым наделены лорд и леди Гару: хотелось посмотреть, могут ли великие лорды выйти на другую дорогу.

Когда-то ты называл Куни братом, а теперь собираешься убить его жену и детей. Амбиции свели тебя с ума. Остановись, Мата, не нужно больше смертей.

– Куни Гару убивал не меньше моего, – упрямо заявил Мата Цзинду, и в голосе его боль мешалась с яростью. – Я сделал что мог, чтобы восстановить в мире порядок и прославить имя Цзинду. Куни – мышь, которая ворует крошки с моего стола. Он не достоин, чтобы его защищали. Поедем со мной во дворец, тетя, и ты снова будешь жить, ни в чем не зная нужды.

Однако Сото покачала головой.

– Если ты, чтобы отомстить, причинишь вред женщине и детям, никакая отвага и никакие заслуги не смоют это кровавое пятно. Я не позволю тебе запачкать имя Цзинду. Так что имей в виду: чтобы расправиться с ними, тебе придется сначала убить меня.

И Сото медленно закрыла перед племянником дверь. Он мог бы легко, голыми руками, выбить ее, но долго стоял перед ней не шевелясь, вспоминая свое детство с Фином и его истории о героическом прошлом их клана. Мата подумал о принцессе Кикоми и смерти своего дяди, вспомнил счастливые времена, когда они с Куни устраивали вечеринки с его друзьями, а еще о Мире и Мадо…

Наконец он повернулся и посмотрел на темное море и противоположный берег, где за волнами прятались острова Таноа, вздохнул и пошел прочь, уводя за собой стражников.

– Леди Сото, вы не выпьете с хозяйкой чашечку чаю? – спросил дворецкий Ото Крин.

Как только она открыла свое имя, Джиа, разумеется, больше не позволяла всем остальным обращаться с ней, как со служанкой. Сото пыталась не обращать на нее внимания и продолжала работать по дому, но слуги вели себя с ней как с леди, и ей пришлось признать свое поражение. Теперь она жила в доме Гару в качестве гостьи и компаньонки Джиа.

Сото последовала за дворецким. Дети спали, и она радовалась возможности посидеть в саду, окутанном запахом цветущих слив и жужжанием трудолюбивых пчел. Ото принес чайный сервиз, опустился на колени, поставил поднос на столик и, мягко прикоснувшись к плечу Джиа, что-то прошептал ей на ухо. Она на мгновение накрыла его руку своей, а он встал, улыбнулся ей и с почтением отступил назад, оставив их вдвоем.