— Чтобы не дать повода подпустить вас к ней, — установил юноша логическую связь. — Но почему?

— Кто знает, — пожал плечами врач. — Но не будем о плохом. Сегодня ты мой пациент, так что прошу.

Синдзи не стал спорить и выполнил все указания подошедшей медсестры. Залезть в большую цилиндрическую штуку и провести там минут тридцать-сорок без движения — не самое страшное по сравнению с тем, чем он занимался в последнее время. Во всяком случае он так думал.

— Расслабься, Икари-кун, — послышался голос врача из динамиков, когда юноша уже с головой погрузился в аппарат МРТ, — птичку не обещаю, но и никаких видений тоже. Так что можешь не стараться синхронизироваться с томографом, или что ты там делаешь, когда над тобой ставят эксперименты придурки из проекта Е.

«Видений…» — гулко пронеслось в голове, и на миг перед его глазами явилась картина с аномалией над разрушенным Токио-3. Но включившийся аппарат вывел из прострации Икари. Первые минут пять Синдзи ничего не ощущал, кроме острого желания хотя бы немного пошевелиться. Но нельзя.

— И-и, поехали, — послышался голос Карихары из динамиков.

Тут же томограф наполнился различными звуками, потрескиваниями. Он начал свою активную работу.

Время тянулось безбожно долго. Лежать в неподвижном состоянии на поверку намного изнурительнее, чем казалось ранее. И ведь даже заснуть нельзя. Ему уже хотелось завыть, но удержался от такого неадекватного поведения. Единственная отрада — никто не заставлял закрывать глаза. Оставалось только изучать каждый стык в аппарате, каждую неровность, каждый болтик. А также монотонную и жутко скучную светотень. Синдзи попытался ради интереса считать в уме, однако где-то на втором десятке сбился. «Слабак».

Теперь аппарат затрещал — почти неуловимые вибрации пронеслись по телу юноши. Но разве он их должен ощущать? Возможно, постоянный контакт с «Евой» его научил улавливать малейшие попытки считывать его тело, особенно мозг. Но вместе с тем здесь было немного по-другому. Да, томограф «читал» пилота, но не так, как это делает «Евангелион». Как-то иначе, проще, безболезненнее, беспристрастнее. Более точно сформулировать не удавалось. Синдзи мог лишь сказать, что различия есть, но в чём? Может, всё дело в том, что томограф всё же действительно просто машина и ей, в общем-то, плевать на юношу? У неё уж точно нет чувств, эмоций, воспоминаний и хоть какого-то сознания. В отличие от «Евы», которая больше «био», чем «машина». И с каждой встречей Синдзи в этом убеждался всё больше, несмотря на заверения Ибуки, что центральная нервная система у боевых комплексов проекта Е полностью атрофирована и не принимает участие в работе. Но что же это было за негодование со стороны «Евы-01», когда в капсулу залезли Судзухара и Айда? Ответа нет, и вряд ли ему кто-то скажет.