– Согласен, – сказал Катон. – В предыдущих двух войнах с Римом он терпел поражения. История – как упрямый механизм: все кровавые события повторяются снова и снова.

– У Митридата нет полководческого таланта. – Лукулл отпил вино из золотого кубка и продолжил: – Я могу тебе назвать его главную ошибку. Он не превратил народы, нации и племена своей державы в единый организм с сильной центральной властью во главе.

– Понимаю, его государство неустойчивое.

– Знаешь, Марк, итог будет закономерным. От Митридата все отвернутся, поскольку он не сможет дать аристократии своей державы ни стабильности, ни доходов от торговли. Его ждет бесславная гибель.

– И это будет большой удачей для Рима! – встрепенулся Катон.

– Не обольщайся, если думаешь, что Рим – это навечно. Фундамент уже шатается. У нас, как и в державе Митридата, тоже много проблем.

– Да, Лициний! Стучится в дверь военная диктатура, и кто станет диктатором – вот вопрос! Я как раз проделал весь путь к тебе ради этого вопроса! – воскликнул Катон. – Ты – самый известный полководец, который рьяно стоит за республику, и нам нужна твоя поддержка.

– Находясь здесь, в Азии, я отчетливо увидел связи, определяющие ход развития истории, – произнес Лукулл. – Должен сказать, что, в отличие от Митридата, армянский царь Тигран может влиять на исторические процессы, так как к нему прислушивается весь Восток. Например, если Риму грозит диктатура, то встанут вопросы: кого Тигран II примет в качестве диктатора? кому захочет подыграть, перед кем склонит голову? или возглавит сопротивление и объединит вокруг себя всю Азию?

– Мы не можем допустить объединение всех азиатских стран вокруг него!

– Конечно! – подтвердил Лукулл. – Разделяй и властвуй – максима римского сената.

– Вопросы, которые ты ставишь, заслуживают правильного ответа! – Катон с пониманием поглядывал на друга. – Я вижу лишь настоящее, а ты, мой друг, заглядываешь в будущее. Вот Помпей не задается такими вопросами, он просто рвется на твое место, агитируя всех сместить тебя.

– У нас с Помпеем неприязненные отношения. Сенат, как я полагаю, будет меня поддерживать, ведь ему же нужна сильная оппозиция против слишком усилившегося Помпея?

– Да, большинство в сенате за тебя, но Помпей может провести решение через народное собрание.

– Вот как? Значит, мне оставаться в этой должности недолго?

– Возможно. Я прибыл на один день, чтобы поговорить о твоем политическом будущем. Тебе, Лициний, не помешает триумф, чтобы народ Рима увидел твой полководческий талант.

– Ты прав. Я завершаю свою войну. Устрой мне триумф, а я устрою грандиозное угощение гражданам Рима, чтобы меня запомнили надолго! Римляне любят такие пиршества и называют их «виками».