— Никак нет. Судите сами: наемники не прятались среди защитников цитадели, а пришли извне. Это сталкеры подтверждают. А сквозь зверинец их провели контролеры, это пленный подтвердил. Значит, наняли их тоже контролеры.

— Наняли или заставили?

— В том-то и фишка, что наняли.

— Дело принимает интересный оборот, — задумчиво произнес Остапенко.

— Уже нет. — Бибик указал большим пальцем за спину. — Зверье отступает. Думаю, это неспроста.

— Намекаешь, что причина этого отступления кроется в Тринадцатом секторе?

— Не знаю, но по времени совпадает. Эх, связь бы наладить! Да только из-за этих гадских точек перехода в эфире сплошная катавасия. Вон, даже с танками не связаться.

— Есть связь! — вдруг крикнул один из бойцов, сидящих на броне головной БМП. — Юрка, к генералу, пулей!

— Да они уже туточки! — крикнул сопровождающий начальство посыльный.

— Господин генерал, коробка на связи!

— Иду. — Остапенко запрыгнул на броню и принял из рук бойца гарнитуру.

В ту же секунду над полем прокатился оглушительный грохот, словно неподалеку начал вразнобой стучать целый отряд барабанщиков. По железнодорожным цистернам кувалдами. Услышать в таком громыхании хоть что-то было нереально, и Остапенко был вынужден на время присоединиться к толпе зевак, в которую превратилась вся колонна.

Всего-то в трех километрах к северо-востоку сумерки сначала на миг сгустились, будто бы невидимый гигант задул все оставленные в Д-3 напалмовые костры, а затем осветились яркими вспышками. Это штурмовики начали работать по базе «Дитятки-3» и прилегающим к ней территориям. Продлилась эта вакханалия всего пару минут, но едва самолеты ушли на вираж, сбитое было взрывами пламя над базой вновь взметнулось к дымным небесам.

— Прости, господи, грехи наши. — Бибик перекрестился и вздохнул. — Нет больше базы.

— Алло, коробка, генерал Остапенко на связи! — воспользовался паузой генерал.

— Выдвинулись вам навстречу, господин генерал! — ответил командир танкистов. — Постарайтесь пройти еще хотя бы пятьсот метров! Лес не жгите, там уже чисто!

— Понял вас, идем. — Остапенко взглянул на командира головной машины и махнул рукой: «Вперед!»

— А «расчески», похоже, ушли, — запрыгнув на броню, сообщил Бибик. — Слышите, тишина?

Остапенко повертел головой и кивнул. Тишина была относительной. Стрельба, взрывы, рев моторов и прочие звуки боя в поле пока никуда не делись, разве что стали не такими интенсивными, но крупный калибр действительно умолк. И реактивные турбины над головой больше не грохотали.

— Сейчас у танкистов выясним, что происходит. У них со связью, видимо, получше, чем у нас.