Секс теперь обязательный атрибут общения мужчины и женщины, а если они из секретных служб, то более чем обязательный. Как бы мы ни таились, но постель и даже скоростная случка в движущемся лифте дают какие-то крохотные возможности.

Или не дают, но дают возможности возможностей, потому упускать глупо, тем более что секс пока еще не самая трудная работа или унылое занятие.

Она тоже не упускает, хотя повязаться со всеми подозрительными гостями вряд ли успела бы, слишком их многовато, да и занимается сейчас вот со мной умело, с азартом и удовольствием, молодец, умеет извлекать из обязанностей еще и нечто приятное.

Наконец, когда мы расцепились и рухнули рядом в постели, она жарко выдохнула:

– Ух… С ума сойти… Ты где работал, в эскорте?

– Почему вдруг?

– Да как-то чересчур хорош, – ответила она с усмешкой. – Я давно так себя не чувствовала с мужчиной… Все вы достаточно грубоватые скоты. В хорошем смысле.

– Нет, – ответил я, – не работал. Просто, когда все и так понятно, что придумывать?

Она прищурилась.

– Ого? И что же во мне понятного?

– Кроме темперамента, – ответил я, – гормонального выплеска на шесть и семь десятых единиц, а также следов перенесенной травмы в детстве с попыткой группового изнасилования… ничего особенного. Разве что печень на треть забита жировой тканью, стоило бы подлечить. От алкоголя, да?.. Советую уменьшить потребление аперитивов хотя бы до ведра в сутки.

Она слушала с изумлением и нарастающим гневом.

– Что за чушь!.. Никогда у меня такого не было! И печень в полном порядке!

– Тогда прошу прощения, – сказал я. – Значит, я с кем-то перепутал.

Она долго молчала, я тоже помалкивал, наконец произнесла в пространство:

– Но кое-что совпадает…

– Случайно, – заверил я. – Все мы такие одинаковые! И печень у многих увеличена. Если запустить, то дальше жировая ткань превратится в соединительную, а потом цирроз.

Она повернулась в мою сторону всем телом.

– А что насчет попытки группового изнасилования?

Я сказал великодушно: