Оденсе прищурила глаза, холодно глянув на монаха:

– Что-то я не пойму никак. Ты мне все доказать пытаешься, что харадцы не убийцы наемные, а ангелы с крыльями?

– Я пытаюсь доказать, что, во-первых, ты судишь о том, о чем понятия не имеешь. А во-вторых, ты – судишь, хотя утверждаешь, что этого не делаешь никогда, а значит, ты – не меньшая лицемерка, чем все остальные.

– Я не сужу его! Но я же имею право на собственное мнение – и я считаю это место истоком зла и ненависти. Иначе почему люди, приходящие оттуда, способны только на насилие? Страна оружия и убийц. Этого недостаточно? Что еще я должна знать о Хараде? То, что там великолепные закаты и воздух пахнет грозой?

– И это тоже. – Мужчина чуть тронул стременем бок замедлившей шаг лошади. – Но самое главное – о Хараде ходит много слухов. И далеко не всегда они правдивы.

– А не самое главное?

– Ты жертва стереотипов, Оденсе. Но не расстраивайся – таких, как ты, много. К тому же тебе это простительнее, чем остальным.

– Да что ты говоришь? И почему это?

– Ты слишком молода, а значит, суждения твои бывают резки и горячи. Плюс ко всему большую часть жизни провела практически в изоляции, а это способствует формированию выводов поверхностных и необъективных.

– Ага! – Оденсе тоже тронула стременем бок лошади, принуждая ее ускорить шаг. – Значит, я лицемерка, вспыльчивая и тупая. Мило. Стоило ли такую спасать?

– Это всего лишь значит, что ты привыкла делать выводы, основываясь на малом количестве информации.

Они довольно быстро ехали бок о бок, все дальше углубляясь в лес. Нахмурившаяся Оденсе ждала дальнейших словесных излияний собеседника. Но монах упорно молчал, в свою очередь ожидая реакции со стороны девушки.

В конце концов Оденсе не выдержала первой:

– Ну?

– Что – ну?

– Что с этим таинственным Харадом?

– Значит, все-таки интересно?

– Да! – рявкнула берегиня. – Я предпочитаю знать, в чем я не права.

– Тогда слушай и не перебивай.