Но знание и понимание не облегчали принятия.

Тейн сказал лишь одно:

— Думаю, мы никогда не узнаем. Едва ли кто-то из нас когда-нибудь с ней встретится.

На мгновение, прежде чем отвернуться и уйти из ангара, он увидел жалость в лице Кенди.

Весь день Тейн продолжал работать, но был настолько погружен в себя, что Йендор наконец спросил его, кто умер, и даже Смайкс попросил улыбнуться. Когда закончилось совещание, посвященное Ди'Куару, Тейн с извинениями пропустил общий ужин и обычные после смены карточные игры, направившись в один из немногочисленных пустых компьютерных блоков «Свободы», чтобы побыть в одиночестве.

Одиночество было редкой роскошью для мятежного пилота, так же как для курсанта Академии. Тейн редко оставался наедине со своими мыслями. В детстве, желая побыть один, он всегда мог улизнуть в Крепость. Иногда там была Сиена, но ее присутствие никогда не мешало. Еще до того, как им исполнилось десять лет, они уже знали, когда следует помолчать в присутствии друг друга, как оставаться близкими друзьями, не вторгаясь в личное пространство. Много ли людей понимали друг друга так же хорошо?

«Сейчас мы бы совсем друг друга не поняли. Она уже много лет имперский офицер. Все хорошее, что в ней было, давно отравлено. Если бы мы встретились вновь, она бы не прикрыла меня; прими это. Нужно жить дальше».

Тейн потянулся, вытер пот со лба и включил новости с Джелукана. Вид родного мира внушил ему… чувства, противоположные «тоске по дому». Планета изменялась из месяца в месяц, всегда в худшую сторону; невозможно было читать отчеты, не понимая, что прочный, консервативный мир, в котором он вырос, больше не существует. Девушка, которую он знал и в которую влюбился, пропала так же, как старый Джелукан.

Так что он просматривал мрачные образы, и запустение странным образом облегчало боль, саднящую в душе…

…пока не увидел сообщение о предстоящем суде над Верин Ри.