Урожай же в следующем году вышел такой, что фермеры просто не знали, куда девать дары своих полей и огородов.

Хадден лег в постель, но уснуть ему удалось далеко не сразу. В голове крутились слова старой травницы, и помимо воли инженер пытался найти скрытый в них потаенный смысл. Шторма придут раньше обычного…

А знают ли об этом навигаторы князя Руччи?

Вой за окнами постепенно стихал, и Арвел, наконец, провалился в темный тревожный сон.

Утром он встал очень поздно – полк уже позавтракал, и люди разъехались кто куда – и с тяжелой, будто с похмелья, головой. Дали нигде не было. Спросив у вестового, Арвел узнал, что госпожа уехала в город, обещав вернуться к обеду.

– Хм, – скривился Арвел, – она опять что-то задумала… ладно, а где господин Хонт?

– Убыл на позицию с капитаном Филлихом и прочими.

– А! Один я, как всегда, ничего не знаю. Несите мне завтрак, и, да! Передай его милости господину Триру – немедленно нарядить шесть солдат в качестве моего конвоя, я тоже еду в город.

Трир не стал спрашивать, куда они едут и зачем. После попытки отравления он думал только о том, как прикрыть своего командира от возможной опасности. Солдат он заставил надеть сложные и тяжелые панцири, использовавшиеся саперами при работе под огнем противника: случись пуле пробить траншейный щит, сталь такого доспеха ей уже не одолеть. Ездить в этой железяке на лошади было неудобно, однако никто даже не пискнул, прекрасно понимая, что может произойти. Арвел не просто платил своим солдатам – он берег их жизни, не жалея своего труда. После известной осады, когда порох сэкономил много крови, старые вояки считали для себя честью встретить меч или пулю, предназначенные «господину королевскому инженеру».

Ехали «роем», закрывая Хаддена со всех сторон. Если впереди показывалась тяжело груженная фура, Трир резко выскакивал вперед и заставлял возницу прижаться к обочине. В городе, на многолюдных поутру улочках, стало сложнее, но кто-то из всадников все равно держался почти впритык к Арвелу, тогда как остальные зыркали во все стороны, быстро скользя взглядом по окнам и дверям. Замки пистолетов держали на взводе.

Не доезжая двух кварталов до ратушной площади, Арвел остановился возле нарядного заведения с золотистой рыбиной над дверями. Трир вошел вместе с ним. Глянув на его серый панцирь под плащом, старший буфетчик опрометью бросился звать хозяина. Тот спустился со второго этажа, на пальцах его заметны были следы чернил – видно, проверял счета или писал деловые письма. При виде гостей, хозяин поправил большие окуляры на носу, поклонился и, едва глянув на сумрачного Арвела, тут же налил два стаканчика выдержанной настойки.