Эсфирь сказала быстро:

– Поторопись, генетик!

Яков вскинул брови, услышав такое новое ругательство, даже дыхание задержал, когда я в быстром темпе, не делая ни одного лишнего движения, потыкал пальцем, и крышка отщелкнулась.

Он приподнял, все увидели сверкающие полусферы, цилиндры и крепежные захваты ядерного устройства.

Эсфирь первой нарушила благоговейное молчание:

– Вроде бы все… Последняя угроза для Израиля фактически исчезла.

– Да эту вряд ли рванули бы в Израиле, – ответил я мирно. – Хотя, конечно…

– Что?

Остальные смотрели то на части бомбы, то на меня, я пояснил:

– Хотя из-за потери тех двух эту могли бы… все-таки Израиль для фундаменталистов омерзительнее далеких Штатов.

Яков и его команда молчали, Эсфирь, похоже, в самом деле старше по званию даже Якова, а она поинтересовалась:

– Что теперь? Повезешь в Россию?.. Помощь нужна или у тебя свои каналы?

– Гм, – сказал я, – я чего-то расчувствовался так… А если подарю тебе лично?

Все замерли, а она даже отшатнулась.

– Что-о?

– Неужели откажешься? – спросил я в изумлении. – Понимаю, это не цветы и шампанское, но представляю, сколько тебе наприносили цветов! А надаренное шампанское у тебя рядами на кухне в шести шкафах, а еще и в кладовке!..

Ее глаза стали совсем круглыми.

– А ты, – проговорила она тихо, словно не веря себе, – уполномочен делать такие щедрые подарки? Мало того что те отдал тоже так щедро, словно пару конфет…

– Ха, – ответил я лихо. – Еще бы!.. Я же знаю, вселенная существует только для меня, такого умного и нарядного. В общем, дарю от своих щедрот. От себя и вселенной. Но о таком подарке лучше помалкивать в интересах широкой общественности. Как о кольце с брюликом, что президент компании дарит секретарше тайком от жены.

Яков бросал на нее умоляющие взгляды, вдруг эта дура откажется, женщины все дуры, но Эсфирь сказала быстро: