Некоторое время темные фигуры, пожираемые синим огнем, еще упрямо лезли вперед. Но вскоре демоны Стены начали обессиливать. Их и без того неторопливые движения стали вовсе медленными и неуклюжими, их губительное дыхание, от которого сердце смерзалось в холодный комок, оборвалось. И, в конце концов, сами призраки замерли на одном месте и сделались неподвижными, как Стена, из которой они вышли.

Пламя Угрима прожигало в плотных рядах широкие проходы, и проходы эти уже не заполнялись новыми демонами. Но не только и даже не столько волшба уруса убивала их. Расколотая темная орда рассеивалась сама собою. Темные фигуры испарялись, как вода, пролитая на раскаленные камни очага. Плотные группки неподвижных призраков, правда, еще преграждали путь к ханьской Стене, но обойти их уже не составляло труда.

Под рев труб и грохот барабанов к Длинной Стене двинулась вся армия осаждающих.

Пешие и конные отряды огибали темные островки нечисти.

Бельгутай обратил внимание на двух всадников, мчавшихся по широкому проходу между воинами Феодорлиха и нукерами Огадая. Оба неслись так, как не может скакать даже самая быстроногая лошадь. Земля будто толкала коней в копыта, придавая им дополнительную скорость. Каждый скачок был вдвое-втрое длиннее обычного конского скока. Конечно, без колдовства здесь не обошлось.

Первым всадником был урусский коназ-шаман в развевающемся красном плаще. Вторым – толмач Тумфи, придерживавший седельные суммы, из которых тускло поблескивали кристаллы с Черными Костьми.

Странно, очень странно… До сих пор Угрим-коназ не покидал своего холма. И вот, пожалуйста: несется к Стене, расшвыривая волшбой тех, кто не успевает сам убраться с его пути.

Ханьцы засуетились. Сверху полетели стрелы. Вражеские лучники и арбалетчики пускали их почти не целясь, лишь бы больше, лишь бы быстрее.

С башен и из-за Стены ударили метательные машины.

Штурмующие ответили. На боевые площадки и переходные галереи густо посыпались стрелы. Стрел было много. Тучи! Впрочем, отнюдь не состязание стрелков должно решить исход этой битвы. Другое…

Бельгутай почему-то не замечал вражеского мага. Зато он хорошо видел, как Угрим вырвался вперед и осадил коня у самой Стены. Жеребец застыл под колдуном, подобно камню. Конь стал столь же неподвижен, как недотаявшие еще темные призрачные фигуры.

Рядом с Угримом остановился конь Тумфи. Дернулись крепко увязанные седельные суммы. Магические кристаллы чуть не полетели на песок. Да и сам всадник едва усидел в седле.

Из-за крепостных зубцов в урусов полетели стрелы. Впрочем, все они скользили в стороны, не причинив вреда ни колдуну, ни его помощнику. Угрим поднял руки, взмахнул ладонями, развел их в стороны.