— Ты в состоянии что-нибудь делать?

Юсуп не слишком уверенно кивнул:

— Голова кружится что-то…

— Еще бы. Так упиться! Эль, мой друг, такая штука, что о-го-го!!

Юсуп потер макушку и приподнялся на скрюченных ногах:

— Я готов!

— Хорошо. Я иду по шалашам, а ты всех остальных, которые спят. Только, прошу тебя, не шуми.

— Как можно, — отмахнулся Юсуп.

Ильнур поднялся и решительно (насколько это было возможно в темноте, когда тебя качает из стороны в сторону) направился к ближайшему шалашу. Оттуда отвратительно несло гнилью и доносился храп. Почти все орки храпели во сне, поскольку, помимо эля, они постоянно курили дурман-траву.

Ильнур осторожно заглянул в шалаш, выставив перед собой клинок для освещения, и разглядел в полумраке три тела, лежащих в самых живописных позах. Недолго думая, старик прошел к самому дальнему от входа орку и, склонившись над ним, вонзил тонкое лезвие под подбородок. Орк всхлипнул, словно ему приснилось что-то чрезвычайно грустное, дрогнул всем телом и обмяк. Стоило попасть в самую чувствительную точку в скадках шеи, как орк умирал мгновенно и почти не чувствуя боли. Ильнур знал это еще со времен жизни на Острове, когда Учителя рассказывали своим воспитанникам о том, как лучше всего истреблять орков. Теперь эти знания пригодились как нельзя кстати.

Дальше работа (если это приемлемое название для того, чем занимался Ильнур) пошла быстро. Орки умирали тихо и мгновенно, а их пьяные соседи, даже если и успевали разлепить глаза, мало что понимали в происходящем. Ильнур переходил от одного шалаша к другому, оставляя за собой по три-четыре трупа, и количество их все увеличивалось.

Последний шалаш оказался тем самым, где сидел Колохвост и курил трубку. Он и сейчас посасывал тонкий мундштук из кости и выпускал дым через ноздри и уши. Глаза его были затуманены, а веки прикрыты, но он все равно разглядел вошедшего и поприветствовал натужным кашлем:

— Как-к-ха здоровьице? Пришел раздели-и-кхи-ть со мной тра-а-кха-пезу?

— Не совсем.

В шалаше больше никого не было. Клинок эльфов еле заметно дымился в руке от крови убитых орков.

Ильнур сделал несколько шагов в сторону главаря орков. Тот тоже заметил клинок, но слишком поздно. Он успел только противно хрюкнуть и чуть отстраниться в сторону, но лезвие уже глубоко ушло ему под кожу в шее. Трубка выпала из открывшейся пасти. Глаза закатились. Он выдохнул в последний раз дымок дурман-травы и осел на «троне».

Ильнур обтер клинок о шаровары Колохвоста и вышел на улицу.

Юсуп сидел неподалеку. Ильнур подошел к нему и увидел, что юноша склонился над спящим орком и медленно водит лезвием по его лицу. Орк недовольно урчал и дергал ушами. В том месте, куда прислонился клинок, на коже орка оставались неглубокие порезы, а кровь дымилась.