Я накормила барска, и он спокойно лежал на своей подстилке. Прикосновение к мозгу показало, что он слабеет, возрастает летаргия, как будто ярость, съедавшая его вчера, повредила ему.

Я размышляла, так ли уж плоха эта слабость, если она дает мне возможность успокоить и, возможно, довести эти импульсы до нормального состояния. Но проба показала, что время для этого еще не настало и неизвестно, настанет ли.

Мы снова двинулись в путь. Тропа, по которой мы ехали, становилась все более неудобной. Я боялась, что дальше будет такой участок, что фургон не пройдет, и хотела даже вернуться и поискать другую дорогу.

В воздухе чувствовалось какое-то напряжение, и мы все его заметили. Я знала, что это не предупреждение о дурном, а, скорее, предзнаменование, что Три Кольца помогут тому, кто откроет свой мозг их могуществу.

Мы шли по холмам. Хотя эта местность была мне незнакома, я знала, что в этом направлении лежали владения Осколда. Хотела бы я знать, неужели у Озокана хватило ума привезти сюда пленника — разве что слишком большая дерзость такого поступка скроет его следы, ведь никто не поверит, что он тайно привез пленника в самый центр владений его отца. Но если Осколд сам участвовал в этом? Тогда все принимает другую окраску, потому что Осколд — человек явно умный и хитрый, и если он готов пренебречь законами и обычаями, значит, у него в резерве мощное оружие, которое смутит врага.

Я вспомнила скрытую угрозу в словах инопланетника Слэфида, что о Тасса известно больше, чем нужно для нашей безопасности. Я надеялась, что наше предупреждение расшевелит Древних, заставит их принять контрмеры. Среди равнинных жителей всегда ходило много слухов о нас.

Правда, мы жили здесь раньше их и когда-то были великим народом — как они понимают величие, — прежде чем научились другим способом измерять могущество и развитие. Мы тоже строили города, от которых теперь остались только разбросанные камни в покинутых местах. Наша история знала взлеты и падения. Люди либо прогрессируют, либо разрушают сами себя и погружаются в туманное начало.

Волею Моластера мы прогрессируем по ту сторону материальности, и для нас теперь споры и схватки новоприбывших то же самое, что суета нашего маленького народа, да и надо сказать, маленький народ движим простыми нуждами и идет своим путем честно и открыто.

Весь день постоянное влияние Трех Колец действовало на нас. Мой маленький народ выражал свое возбуждение криком, лаем или другими звуками, которые заменяли им речь. Один раз я услышала, что и барск подал голос, но это был печальный вой, полный душевной боли. Я послала мысль — желание спать, — чтобы успокоить его. Симла предупредила меня, что вскоре что-то случится.