— Было, помним.

Как во всякой толпе, эти люди говорили о себе сейчас во множественном числе. Личностное ощущение растворялось в осознании сообщества.

— И вот сейчас я решил напомнить об этом нашем праве. У меня есть претензии к этой администрации.

— Конкретно, чего хочешь-то? — снова прокричал тот же голос. Рост нашел его глазами, это был Каменщик, Степан Лукич Горячев, бывший зам Ростика в начале сражения у Бумажного холма. Видимо, он оправился от своего ранения, потому что его голос слышался без труда, хотя до него было более двух третей всей толпы.

— Эти люди, — Ростик, не глядя, указал на стоящих у дверей Белого дома Рымолова и сотоварищей, — забыли об ответственности. Они забыли, что их решения должны быть в первую очередь удобны нам, а уже потом… служить их амбициям. Они пропустили черные треугольники пурпурных в город, хотя наши наблюдатели засекли их еще за две недели до налета.

— За две недели? — удивилась какая-то женщина в первых рядах слушателей. — Сказали бы мне раньше, я бы внуков…

— Эти люди забыли, что посылать солдат в бой — значит принять на себя ответственность за исход этого боя. Они послали пять беззащитных гравилетов на корабли пурпурных без малейших шансов на победу. Они готовы начать войну с пернатыми, войну, выиграть которую у нас опять практически нет возможности. Они готовы поссориться с лесными ящерами, потому что им кажется, они сумеют не выпустить тех из леса, а на самом деле они не знают даже численность неприятельской армии, с которой придется иметь дело. Эти люди забыли, что их произволу и глупостям мы можем противопоставить свою волю и свои требования!

— Давай, Гринев, конкретные требования, — проговорил Рымолов, не повышая голоса, очень спокойно.

Наверное, подумал Рост, со стороны видно, что моя речь не очень получилась. Хорошо, посмотрим, что из этого теперь выйдет.

— Мы требуем введения закона о периодических всеобщих и прямых выборах Председателя. И не реже чем раз в два года. Второе, мы требуем созыва законодательного собрания, которое создаст устраивающий всех документ… — Рост позволил себе усмехнуться. — Я разговаривал с некоторыми знающими людьми, они назвали этот документ конституцией. Так вот, я требую конституцию, которая наряду с другими условиями определила бы, что за решение послать воевать солдата конкретный чиновник отвечает своей шкурой. И наконец, я требую, чтобы всяких чинуш в Белом доме стало меньше. Одесса, которая имеет численность в пятую часть от Боловска, управляется, — и гораздо лучше управляется, могу заметить, — всего-то капитаном Дондиком и десятком его помощников. А тут у нас — и секретари, и подсекретари, и архивариусы, и намечающие, и замечающие, и контролирующие, и разъезжающие… Мне кажется, с этим пора кончать. Такую прорву тунеядцев город больше кормить не должен… — Договорить он не успел.