В морозильнике нашелся какой-то сок оранжевого цвета, и Аманда намешала нам «мимозу» с оставшимся шампанским. Мы открыли несколько пакетиков соленых соевых орешков, разогрели в микроволновке пачку фальшивой рыбы и все впятером уселись у стойки бара. Мальчишки – я все еще мысленно называла их мальчишками – прямо-таки вдохнули еду. Аманда заставила их выпить воды не торопясь. Они не голодали – вламывались в супермаркеты и даже в дома, и ели восторгнутое, и даже поймали в силок пару кроликов и поджарили кусками на костре, как мы делали у вертоградарей в Неделю святого Юэлла. Но все равно они были очень худые.

Потом мы стали рассказывать друг другу, где были, когда нахлынул Безводный потоп. Я рассказала про «липкую зону», Аманда – про коровьи кости и пустыню Висконсин. Я сказала: удача слепа и нам обеим просто повезло, что мы были в одиночестве, когда все началось. Хотя Адам Первый любил говорить, что слепой удачи не бывает, потому что удача – лишь другое название чуда.

Шекки, Кроз и Оутс действительно могли и не выжить. Их посадили в больбол. Красная команда, сказал Оутс и показал мне татуировку у основания большого пальца: кажется, он ею гордился.

– Нас туда посадили за то, что мы делали, – сказал Шекки. – С Беззумным Аддамом.

– С Беззумным Аддамом? Это с Зебом, из вертоградарей? – переспросила я.

– Не только с Зебом. Там была куча народу – и он, и мы, и другие, – объяснил Шекки. – Лучшие ученые – генные инженеры, которые сбежали из корпораций и ушли в подполье, потому что были против того, что делали корпорации. Ребекка и Катуро тоже участвовали – они были распространителями.

– У нас был веб-сайт, – сказал Кроз. – Так мы делились информацией, в потайном чате.

– Распространителями? – переспросила Аманда. – Вы толкали супершмаль? Круто!

Она засмеялась.

– Да нет же. Мы были в Биоформ-сопротивлении, – важно сказал Кроз. – Генные инженеры делали биоформы, а у нас – у Шекки, у меня, у Ребекки и Катуро – были очень удобные личности: страховые агенты, агенты по недвижимости – в общем, то, что позволяло путешествовать. Мы брали биоформы, доставляли на место и выпускали.

– Мы их подкладывали, – вставил Оутс. – Типа как бомбы замедленного действия.

– Там были очень крутые штуки, – сказал Шекки. – Микробы, которые ели асфальт, мыши, которые нападали на машины…

– Зеб решил, что, если уничтожить инфраструктуру, планета сможет исцелить сама себя, – объяснил Кроз. – Пока не поздно, пока еще не все вымерли.

– Значит, эпидемия – тоже работа Беззумного Аддама?

– Ни в коем случае, – сказал Шекки. – Зеб не верил в пользу убийства как такового. Он только хотел, чтобы люди перестали все расходовать и загаживать.