– Ладно, – сказала я.

И он меня поцеловал, ужасно мило, возле носа.

– Ты такая хорошенькая, – сказал он. – Не снимай этот птичий костюм.

Он потрогал мои перышки – на попе. Потом смущенно улыбнулся. Эта улыбка напомнила мне Джимми – каким он был в самом начале, и у меня екнуло сердце. Но я осторожно вышла из комнаты.

В коридоре я шепнула Аманде:

– Можно их запереть.

– Это еще зачем?

– Они были в больболе.

– Ну и что?

– А то, что все больболисты чокнутые. Никогда заранее не скажешь, в какой момент они съедут с катушек. Кроме того, может быть, они заразные. Может, у них эта эпидемия.

– Мы их обнимали, – сказала Аманда. – Все, что было у них, теперь есть и у нас. И вообще, они же из вертоградарей.

– И это значит?..

– Это значит, что они – друзья.

– Тогда они не были нам друзьями. Во всяком случае, не всегда.

– Расслабься, – сказала Аманда. – Мы с этими парнями кучу дел провернули вместе. С какой стати они будут делать нам плохо?

– Я не хочу быть мясной дыркой на общаке, – сказала я.

– Фу, как грубо. Мы не их должны бояться. А тех трех больболистов, которые были там с ними. Бланко – это не шуточки. Они наверняка где-то рядом. Я переодеваюсь в нормальную одежду.

Она уже сдирала костюм фламинго и натягивала хаки.

– Надо запереть парадный вход, – сказала я.

– Замок сломан.