Нет! Конунг запретил все эти, как он выразился, «гнусные суеверия», ему во все голоса вторили волхвы, а уж эти-то знали свое дело.

– Мой конунг, возьми и меня! – умолял Ульф. – Видишь, я уже почти не хромаю. Тем более, моя… ну… Хельга… она…

Хельгу вождь тоже брал с собою, ведь она была скальдом. Учитывая те чувства, что испытывал к этой девушке Ульф, нужно было взять и его… правда, парень был еще слаб, но…

– Ладно, – Гендальф кивнул, пряча улыбку. – Собирайся и ты тоже.

«Конь пучины» вышел из Свирской губы навстречу огромной флотилии. Сорокавосьмивесельный драккар Рюрика украшали разноцветные стяги. Золоченая мачта сверкала в лучах показавшегося из-за облака солнца. Больно глазам.

– Туда! – щурясь, приказал конунг. – Встанем борт к борту.

Рольф Кривая Секира обернулся, поудобнее перехватывая весло:

– Если они позволят нам это сделать, мой вождь.

– Позволят, – усмехнулся Странник. – Они уже убирают весла – видите?

И впрямь… Словно живое существо, могучий драккар Рюрика втянул левым бортом весла. Воины убрали пару щитов… и славный Гендальф-конунг быстро перепрыгнул на чужой корабль. За ним последовали Рольф, Фридлейв, Хельга…

– Достаточно! – обернувшись, приказал вождь.

Он прошел по палубе к корме, с достоинством поклонившись Рюрику. Тот сидел в резном кресле, неподвижно, как истукан. Светлую бороду конунга трепал ветер, круглое, несколько обрюзгшее лицо напоминало физиономию трактирщика или лошадиного барыги, однако же взгляд светлых, глубоко посаженных глаз свидетельствовал об уме и недюжинной внутренней силе.

Рядом с Рюриком, среди прочих ярлов, стоял и Торкель Кю в обычной своей куртке из змеиной кожи. Красивое надменное лицо ярла казалось бледным, тонкие губы кривились в торжествующей ухмылке.

Чего он так лыбится-то? Что-то такое знает? Что, Рюрик-конунг полностью поверил ему?

– Приветствую тебя, славный вождь! – глухо произнес Гендальф.

– Ты – тот, кого называют Странником? – Рюрик пригладил бороду и усмехнулся. – Зачем ты пришел?

– За справедливостью, конунг!

– Вот как? – ответ свирского вождя, как видно, пришелся Рюрику по душе, по крайней мере, взгляд его стал не таким напряженно-колючим.

– За справедливостью… Что ж… Что с тобою за дева? – неожиданно поинтересовался Ютландец. – Наложница?