Кажется, здесь их называли Бесами.

А еще там был некто… Император затруднился с ходу определить, что за существо таилось в засаде, в сопровождении десятка чудищ. Вроде как гном. Но даже сумасшедшие гномы не стали бы связываться с Тварями. Уж больно не любил горный народ ранние порождения безумной фантазии Демиургов.

«Может быть, орк?»

— Проснулся, — ехидно констатировал Элидор. — Здоров ты спать, Торанго.

— Там Бесы. — Эльрик положил топор поперек седла. — И с ними еще кто-то. Кажется, орк, хотя я не уверен.

Сим натянул поводья, и все три его лошади остановились, сбившись в беспорядочную, слегка взволнованную кучу:

— Какие еще Бесы? Вы о чем, мужики? Палатин тоже придержал коней. Уткнувшись в этот затор, Эльрик с Элидором вынуждены были остановиться.

— Бесы. — Шефанго очертил рукой нечто замысловатое. — Ну, рога, копыта…

— Ростом как два тебя, да?

— Ну.

— Они вымерли давно. — Сим поерзал в седле. — Тебе приснилось, может?

— Может, и приснилось. — Эльрик поверх голов оглядывал дорогу впереди. — Только они услышали уже, что мы остановились. И сейчас сами сюда придут. Так, Сим, Элидор, перестроились!

— Прорвемся? — уточнил эльф, пристраиваясь слева от де Фокса.

— Прорвемся, — кивнул император. — Сэр Рихард, держитесь в хвосте. Пустых лошадей вперед. Поехали.

Пиратский посвист, от которого пригнулись деревья и посшибало листья на кустах, пронесся над дорогой. Рванулись вперед перепуганные лошади. Живым тараном восемь тяжеленных туш ударили по вышедшему на дорогу заслону — огромным, рогатым, чешуйчатым Тварям, действительно похожим на чудищ из анласитских сказок.

Ударили.

Завизжали лошади в смертном ужасе. Кусались и лягались, пробивая себе дорогу вперед, потому что сзади подгонял дробный топот, и не было сил остановиться. А за лошадьми в пробитую брешь рванулись всадники. Крохотный смертоносный клин. И песня лунного серебра, сияющего даже в свете дня. И азартные крики Сима. И ухмыляющийся Элидор, в руках которого танцевал длинный тонкий клинок. И гудение топора, жадного до новых смертей…

Но не получилось прорваться.

Десять Тварей. Десять чешуйчатых башен. Быстрых и вертких. И невероятно сильных. Слишком тяжелых, чтобы смести их с дороги одним ударом. Живая стена сомкнулась перед четверкой бойцов. И азарт начала боя сменился рутинным, привычно-выверенным, но все-таки страстным и обжигающим танцем.

Почему не сплясать со Смертью?