Что ж еще?.. Может быть смерть Сашки?.. Пытки Профессора?.. А засады Братства, что ты встретил на пути обратно?.. А помнишь, как в один из вечеров, кода ты возвращался назад к Убежищу, в один из тех безумных вечеров, когда ты всеми силами рвался назад – к твоему костру на опушке леса вышло четверо детей?.. Грязные, оборванные, чумазые… Голодные. Ты накормил их, они долго сидели у костра, молча – а потом так же молча поднялись и ушли в лес. И потом, в течение нескольких дней, ты ломал голову – откуда они и куда ушли… Помнишь, как ты мучился, понимая, что не сможешь взять их с собой, что они гирями повиснут на твоих ногах… Они облегчили тебе задачу. Они ушли, понимая – тебе некуда их взять… Было? Было. Ты никому не рассказывал – вообще никому! Кто может знать это, кроме тебя самого?.. Кроме тебя и меня – никто. Да, Данил. Я – Зоолог. И я же – Данил Добрынин.

Почему я, Данил Добрынин, назвался другим именем? Зоолог, да еще и Сергей… Тут все просто. Я ушел назад – и с этого момента перестал быть Добрыниным. Это имя и фамилию я должен был оставить тебе, ведь здесь и сейчас должен жить и существовать только один Данил. Добрынин теперь ты, я же – совсем другой человек. А потому и имя должно быть другим. Сергей – в память о полковнике Родионове. Зоолог – в память о нем же… но другой его сущности, той, которую изучал и с которой не единожды контактировал.

Ты помнишь слова Ивашурова? Время – река. Течет в одном направлении – из прошлого в будущее… Но, как и в обычной реке, в реке времени есть завихрения, водовороты, скрытые подземные отводы, параллельные течения… Эти слова Игорь сказал тебе в поселке Мамонова, когда вы пили чай в моей комнате. Это – мои слова. Это я вложил в него – или еще вложу, проклятая путаница во времени! – во время долгих посиделок у вечернего костра. Нам много пришлось общаться. И все для того, чтобы в один прекрасный момент он пришел в Пензу, встретил тебя и рассказал про «Периметр»…

Впрочем – давай обо всем по порядку. Начну сначала. Я понимаю, что мозги у тебя сейчас кипят… – из наушников вновь послышался легкий смешок. – Я вспоминаю свое состояние, когда слушал запись Зоолога… Полный сумбур в башке, глаза на лоб ползут… Однако… уж кто-кто, а ты должен поверить. Ты прошел детский сад и Тоннель и знаешь, что бывает еще и не такое…

Теперь слушай.

Двенадцать лет назад, в Непутевом Тоннеле, у тела Нибумова я нашел диктофон. Со мной был Сашка, Ван Ли, Шрек – и группа товарищей. Кто именно – ты знаешь. Все записи тогда прослушать мы не успели. Успели только выслушать то, что казалось самым главным – монолог Нибумова. Батарея сдохла, и диктофон был отложен в долгий ящик.