— Я не собираюсь препираться с вами, Кевин, — сказал Торн. — Я полагаю, при вас некое миниатюрное записывающее устройство, но это не имеет значения. Я прямо говорю вам: я не потерплю, чтобы кто-то проводил собственную внешнюю либо военную политику. Я не знаю, законно ли то, что вы делаете или нет — пусть в этом разбирается министерство юстиции. Но если вы сообщите мне имена всех ваших сторонников, а минюст сочтет их действия незаконными, я полагаю, что…

— Конечно, так и будет. Генеральный прокурор работает на президента, — оборвал его Мартиндэйл. — Я знаю, как это работает, забыли? Я сам играл в такие игры. Министерство юстиции не следит за законностью, оно делает то, что скажет Белый дом. Его работа состоит в том, чтобы законы соответствовали пожеланиям Белого дома.

— … Тогда я закрою глаза на их действия. Один раз. Никакого судебного преследования. Они останутся на свободе, если их руки будут чисты.

— У меня ответное предложение, — сказал Мартиндэйл. — Вы продолжаете делать то, что, черт подери, делаете на этом месте, в зависимости от того, что ваша пустая голова считает волей народа. Когда Россия вторгнется в Турцию, Украину или Грузию, когда Китай снова попытается захватить Тайвань и Южно-Китайское море, если Иран снова попытается захватить Персидский залив или Красное море и плохие парни при этом начнут загадочным образом терять корабли, самолеты и базы, вы просто поклянетесь, что Соединенные Штаты никоим образом к этому не причастны. Вы пообещаете расследовать это дело, а потом просто забудете. Ваши люди всегда смогут набрать номер и сообщить нам какие-либо сведения или передать пару старых фотографий или спутниковых снимков. Никакой прямой передачи — просто забытый на столе файл, отправка факса или электронного письма не на тот адрес, да и просто случайная задержка на пару минут при передаче информации из Пентагона в Белый дом. Вы сможете все отрицать, обличая прессу за распространение слухов и панику и продолжая радостно засовывать голову в песок. А в дерьме по всему миру будет копаться кто-то другой.

— Вы считаете это хорошей шуткой, Мартиндэйл? — Ответил Торн. — Я могу вас заверить, что ситуация предельно серьезна. Я могу поднять трубку и вас арестуют на месте. ФБР в конце концов обнаружит остальную часть вашего стрелкового клуба. Вы будете опозорены и унижены на всю оставшуюся жизнь. А жизни и карьеры ваших сообщников будут разрушены.

— Не будьте ослом, Торн, — увещевающим голосом сказал Мартиндэйл. — Вы знаете так же хорошо, как и я, что ничего доказать не удастся. Все скажут, что вы арестовали, оклеветали и преследуете бывшего президента Соединенных Штатов, а ни одно обвинение не будет правдивым. Конгресс полностью отвернется от вас, и вы уже не сможете протащить ни единого закона. Вы станете еще большим посмешищем, чем уже есть.