— Садитесь за стол, князь! — сказал Владимир Андреевич. — Считайте, что уже со всеми раскланялись. Меня сейчас интересуют не ваши манеры, а то, что бы вы стали делать.

Я послушно сел за стол и начал:

— Я, конечно, далекий от армии и флота человек, хоть и имею воинское звание, но мне кажется, что ситуация для нас очень благоприятная. Ну объявят войну нашим соседям…

— Уже объявили, — перебил меня Вяземский.

— Мы знали, что так и будет, только думали, что это случится позже, — продолжил я. — Но начав так рано, они подгадили сами себе. Нельзя атаковать побережье силами только одного флота без мощной авиационной поддержки, а у них ее сейчас нет и до следующего лета не будет.

— У них будут пять или шесть авианосцев, — возразил министр, — а это четыреста самолетов.

— Насколько я помню, там в основном пикировщики, — в свою очередь возразил я. — Истребителей будет совсем немного. Если бросить на американский флот много самолетов, он одними зенитными средствами не отобьется. Потери в самолетах будут большие, но корабли они перетопят! Кроме того, для нормального ведения войны с сильным противником где‑то в Европе должна быть база, куда нужно заранее перевезти кучу припасов и много солдат и техники. Того, что могут взять на борт десантные суда, будет совершенно недостаточно. Отказав янки в помощи, англичане им сильно подгадили.

— Они развернули строительные работы в Норвегии, — сказал канцлер. — Солдат там пока мало, но припасы и технику уже везут.

— Ну и разбомбить все это к чертовой матери! — посоветовал я. — Войну кайзеру уже объявили, так что я бы на его месте не думал ни минуты. Большого прикрытия от налетов авиации у американцев сейчас нет, так что немцы там все разнесут в пух и прах. И норвежцам будет урок. Вряд ли после этого найдется много желающих оказывать помощь Америке. Франко–Германскую империю и так обливают грязью, так что хуже в этом уже не будет. Кайзер этой операцией нанесет янки большие потери, затруднит им всю военную компанию, выиграет время и поднимет дух своим подданным. Вот нам пока встревать нежелательно. У американцев на Тихом океане полно кораблей, как бы они не решили отыграться на нас. Но бомбы объемного взрыва я бы союзникам дал. У нас с ними союз всерьез и надолго.

— Я об этом думал, — сказал Вяземский, — но были сомнения. Не хотелось начинать первым.

— Все равно не получится отсидеться, — возразил я. — Мира уже не будет, так зачем давать противнику укрепиться и создать плацдарм для нападения? Они объявили войну, не пожалев своего собственного корабля. Пусть даже это сыграл президент, нарушив тем самым чьи‑то планы, остановиться теперь не сможет никто.