– Предводитель Войска Праведных в Сумрачных горах с помощью фальконетов расправился с противником, во много раз превосходящим его числом, и без тех преимуществ, о которых упоминал Аарон, – заметил Бернардин.

– А сколько было вас? – спросила Сочия. – Пушек сколько? И где вы их раздобыли?

– Нас было триста восемьдесят шесть человек. И четыре фальконета, которые мы захватили в замке в Артриже.

– Я что-то запутался, – пожаловался Свечка. – Где этот Артриж? И когда Кедла успела его захватить?

– Не знаю, – пожала плечами Сочия. – Мне же больше не дозволяется ее навещать.

– Это не все, – вмешался Бернардин. – Самое важное он пока не сказал.

Свечка понял: вот сейчас мальчишка сообщит ту страшную новость, которую так долго вез.

– Аарон, что еще ты должен нам передать? – спросила Сочия.

– Врагов мы убили больше тысячи. Столько их и было, честное слово. А наших полегло тридцать семь.

– Аарон!

– Графиня, они схватили Вдову! – выпалил мальчик и расплакался. – Пошел снег. Все топтали его, получилась настоящая каша, да еще столько крови. Она возглавила атаку против остатков арнгендских сил. Их и было-то не больше сотни – остальные убиты или бежали. Ее конь поскользнулся на этой каше, она не успела выскочить из седла, и он придавил ее и сломал ей ногу. Арнгендцами командовал Стефан Блейский – настоящий громила. Он схватил Вдову, перекинул через седло и ускакал. Мы не смогли его догнать. Засел в замке в Арнжери, а с ним и остальные уцелевшие. Грозится теперь ей отомстить.

– В Конгрегации, должно быть, все с пеной у рта клянутся устроить над ней судилище, – прорычал Бернардин.

Свечка кивнул. Представление получится великолепное.

– Мы его предупредили: если навредит ей, заплатит не только сам, но и вся его кровная родня, – сказал Аарон.

Совершенный не находил слов. Он уже давно ожидал чего-то подобного, готовил себя к таким новостям, но его все равно охватил ужас. Так бывает, когда многострадальный отец наконец покоряется воле Ночи.

– Бернардин, собирайте отряд… – начала было Сочия.

– Нет.

– Что-что?

– Бесполезно. Все закончится задолго до того, как мы сумеем что-либо предпринять. Быть может, все уже кончено. Аарон д’Фитак, сколько ты сюда скакал?

– Шесть с лишним дней. Мчался как мог.