– Не волнуйся, – прошептал монах. – Новости хорошие.

Когда все заняли отведенные этикетом места, граф Алпликово сделал знак графу Эркюлю, и тот выступил вперед и преклонил колено, изумив этим Сочию. На вытянутых ладонях преподнес он ей свиток пергамента, перетянутый алой лентой и запечатанный темно-красным воском с оттиском навайской королевской печати.

Значит, послание от самой королевы. Возможно, она даже собственноручно его написала. Изабет славилась своим каллиграфическим почерком и не упускала возможности его продемонстрировать.

– Открывайте же. Прочтите! – хором воскликнули граф с монахом.

Сочия потянула было за алую ленту, но Свечка прошептал:

– Нужно развязать.

Конечно же, просто стащить ленту со свитка, да еще не с того конца, – плохая примета.

Графиня мало имела дел с дипломатическими тонкостями и плохо знала связанные с бумагами суеверия.

Все ждали с нетерпением, пока она прочтет.

Нет, этого не может быть!

Реймон Гарит признавался герцогом Каурена и мог передать титул по наследству. С этим решением согласился сам патриарх – новый патриарх, а не заклятый враг Антье, скрывающийся в Арнгенде.

Сочия не знала, что ответить. Свиток выскользнул у нее из рук. Девушке трудно было дышать, сердце билось как сумасшедшее, она хотела попросить о помощи, но лишь бормотала какую-то бессмыслицу.

Ей подумалось, что сейчас она умрет.

Всех присутствующих охватил испуг.

Совершенный встал прямо перед троном, принялся ее успокаивать и не отходил, пока она окончательно не пришла в себя.

Сочия снова могла дышать.

– Спасибо, совершенный. Такое потрясение.

– С ней все будет в порядке, – пообещал старый монах, повернувшись к навайским графам. – Она так ослабла, что ей трудно пережить потрясение.

– Возможно, стоило послать сначала неофициальное письмо, – предположил Алпликово, – но ее величество настояла, что эту весть нельзя разглашать.