– Доктор, может, отдадите мне свой автомат, – предложила она, оглянувшись на ходу. – Вы же всё равно стрелять не умеете.

– Не извольте беспокоиться. Дотащу как-нибудь, – решительно ответил тот, обливаясь потом. – Тут идти – всего ничего…

– Как знаете.

Вскоре подъём стал ещё круче, но доктор не сдавался, однако через час, когда капитан распорядился устроить очередной привал, его оружие и вещмешок уже разобрали бойцы, замыкающие колонну.

– Вепрь, Урюк и Борзый – за мной, Клин, Кубышка, Лютый и Заноза – в охранение. Ефрейтор Громыхало, доктору помоги оклематься. Остальным отдыхать, пока мы не вернёмся. – Капитан с тремя сержантами скрылся в кустах так, что те едва колыхнулись.

Коренастый боец присел рядом с Сапой и протянул ему фляжку.

– Хлебните-ка – легче станет. Э-эй, присосался. Хватит. Обоссышься, – рокотал он добродушно. – Это ж не просто вода. Это ж витаминизированный коктейль. Один глоток – и как новенький, два глотка – и горы ворочай. А три – не обессудь… Мозги сразу набекрень. Я вот давеча перебрал, так мне братец мой явился, покойник. В Сиаре, говорят, без вести пропал. Но это всё слухи, что в Сиаре. У нас же кругом секретность. Правды никто не скажет. Кстати, госпожа полковник, – обратился он к Дине, протягивая ей вовремя отобранную у доктора флягу, – он у вас в Спецкорпусе служил, может, потом по-свойски шепнёт кто из ваших: так мол и так, брат ваш, Громыхало Фрол, погиб при таких-то обстоятельствах, похоронен там-то и там-то.

– Хорошо, я попробую узнать, – пообещала Дина.

– Спасибочки, госпожа полковник. Очень мы вам будем признательны. А ежли чего надо, то я завсегда. Пристрелить там кого или пугнуть. Запросто. Но в свободное от службы время. Да у нас претензий-то никаих. Бабе его пособие исправно плотють. Сослуживцы навещают, иногда принесут чего – ну там тортик, конфет, фруктиков. А как он привиделся мне, братец-то мой, то первым делом спросил, как семейство его, но я честно ему и сообщил: всё чин-чинарём. А сам он, пока мозги мои на место не встали, рассказал, что продолжает верно служить Отечеству, погонял бесов по Пеклу вместе со всем подразделением, а сейчас обрёл покой, бабёнку какую-то завел, живёт себе припеваючи…

Он болтал без умолку ещё полчаса и, казалось, был готов рассказать всю свою жизнь. Замолк он лишь после того, как вернулся капитан, волоча на плечах труп, облачённый в форму капрала эверийской морской пехоты. Он свалил тело в кусты, один из сержантов то же самое проделал ещё с одним убитым морпехом, а потом показались ещё два бойца, конвоирующих странную компанию – худощавого мужчину средних лет в бриджах, гетрах, цветастой рубахе и с пробковым шлемом на голове и трёх соблазнительных девиц в коротких белых халатиках.