Он еще говорил, скорее всего, что-то примирительное, стараясь оправдать предложенный им смертный приговор. Но Роджер не слушал. Внезапно, будто слова Ионы открыли пожарный шланг, в мозгу у него, вертясь, заметались все странные кусочки этой ужасной головоломки – теперь он видел их совершенно иначе, – складываясь самым неожиданным образом.

И в несколько секунд сложились в четкую картину. Все встало на свои места.

– Роджер?

Моргнув, он увидел, что все смотрят на него.

– С вами все в порядке? – спросил Ференцо.

– Да. – Роджер глубоко вздохнул. – Я нашел.

– Нашли что?

– Ответ. – Роджер оглядел комнату. – Ответ на все вопросы. Может быть.

– Вы хотите сказать, как остановить воинов? – с надеждой спросила Стефани.

– Нет. – Роджер натянуто улыбнулся. – Как остановить войну.

В наступившей тишине Роджер встал и подошел к телефону.

– Ну, что? – наконец произнес Ференцо. – Не томите.

– Обождите минуту. – Роджер снял трубку. – Сначала я должен сделать пару звонков.

– Кому? – с угрюмым подозрением спросил Иона.

Роджер криво усмехнулся.

– Доверься мне, Иона, – сказал он. – Тебе это особенно понравится.

* * *

Последняя фигура тенью скользнула во тьму, и зеленые втянули на борт трап, спущенный на старую пристань в бухте Гаванус на западе Бруклина. Двигатели, мягко работавшие на холостом ходу, взревели, и яхта отвалила от причала, направляясь к зыбким волнам северной части залива и видневшимся впереди огням Манхэттена.

– Это была последняя остановка, – раздался голос позади Кэролайн. – Остальные сойдут в Норт-Коув.

Оглянувшись, она увидела, что от рулевой рубки к ней направляется Николос; на темной куртке поблескивал трасск.