Так родители учат своего маленького чада впервые окунаться в речку. Сначала ребенку дают возможность попробовать воду пальцами ног, намочить стопы, потом малыша заводят в воду по колено, и лишь после того как маленький человечек без возражений и плача сможет находиться в воде, когда та доходит ему до груди, родители начинают учить его плавать.

Первое, что осознала Элиза, когда очнулась – она просто существует. И это было блаженное ощущение, хотя и длилось оно совсем мало времени. Затем стало возвращаться и все остальное. Наконец, когда она вспомнила, что же произошло, то попыталась открыть глаза. И сделала это не без труда. Веки и ресницы были в чем-то липком. Элиза провела по лицу ладонью левой руки, а затем поднесла ее к глазам. Ладонь была в крови. Но чья эта была кровь? Неужели ее собственная?

Элиза попыталась встать, но не смогла. Вместо этого она лишь приподнялась на локте левой руки, правую она не чувствовала. Верховная Мать осмотрела себя, все еще не замечая ничего вокруг. Сейчас для нее важна была лишь она сама, а с остальным она разберется позже.

Зрелище было не из приятных. Правая рука была очевидно сломана и висела бесполезной плетью. На груди и животе было несколько крупных ожогов и кровоточащих ран. Кроме того, по всему телу виднелись многочисленные ссадины и кровоподтеки. Но хуже всего обстояло дело с ногами. Теперь было ясно, почему она не смогла встать. Из колена левой ноги торчал большой кусок черепицы, который, войдя в ногу, рассек колено едва ли не пополам. На ступне не хватало трех пальцев. На правой же ноге ступни не было вовсе. Нога заканчивалась обугленной культей где-то посередине голени.

Элиза никогда больше не сможет ходить. Эта мысль пронзила мозг подобно отравленной стреле, нагоняя душевную боль и жалость к себе. До конца жизни ей придется пользоваться подручными средствами для передвижения. И это в том случае, если она выживет. Но почему она совершенно не чувствует боли? «Возможно, это болевой шок», – решила она, и, пока адская всепоглощающая боль не обрушилась на ее несчастное тело, Верховная Мать решила все-таки оглядеться. И стоило ей сделать это, как она пожалела о своем решении.

Остров – по крайней мере его видимая из столь неудобного положения часть – лежал в руинах.

Элиза с ужасом взирала на настоящее море обломков разного размера и формы, среди которых в нескольких местах виднелись окровавленные части людских тел. Обломки да безжизненные тела – вот и все, что осталось от некогда прекрасного острова, выстроенного во славу Истинного Света.