Среди рева толпы Сефия услышала голос Лавинии:

– Он мог бы его прикончить. Почему он не использовал наконечник?

Сефия зажала уши ладонями.

Подхватив с пола упавшую саблю, Грегор нанес Стрельцу удар. Тот подставил копье, но оно переломилось, засыпав пол щепками, и лезвие скользнуло по голове Стрельца. Кровь окрасила его волосы и потекла по щеке. Толпа зашлась в радостном крике. Грегор помахал саблей, пробуя ее вес.

Но теперь в атаку пошел сам Стрелец, обломками копья нанося Грегору молниеносные удары по длинным рукам, плечам, ногам и голове. Раздался хруст кости – это треснула рука Грегора, и сабля упала на пол.

Толпа неистовствовала. Возбужденная видом крови, она буквально сходила с ума.

Еще удар, и земля ушла из-под ног Грегора, а сам он рухнул навзничь. Острие копья уперлось ему в горло.

Итак, Стрельцу потребовалось две минуты, чтобы послать одного противника в нокаут, а второго, обездвижив, прижать к земле. Сам же он продолжал дышать легко и непринужденно.

Толпа вышла из себя: возбужденно вопя, кровожадная масса надрывала глотки, требуя убийства.

Грегор прижал сломанную руку к груди и смотрел на Стрельца из-под копны своих черных волос. Он не выглядел напуганным. Он был… готов.

Мужчины и женщины вокруг Сефии кричали, напрягая вены на шеях и лбах; широко раскрытые глаза их жаждали крови. Сефия попыталась заткнуть уши, но нестройный рев толпы пробивался через все преграды, едва не ломая пальцы и ладони, проникая даже под кожу.

Стрелец взвешивал копье на руке. Крики зрителей сотрясали его, громом отдавались в крови. И вдруг он перестал быть похожим на Стрельца и вновь обрел облик юноши из ящика. Яростного, с красными глазами. Убийцы. Запах пыли, камня и пота сводил его с ума.

Толпа кричала. Зрители требовали крови. Требовали убийства.

Сефия во все глаза смотрела на Стрельца и более всего желала, чтобы он поднял на нее взгляд. Комната вспыхнула золотой пылью, которая вихрем взметнулась и, сверкая, завертелась над полом, где в самом центре стоял Стрелец с копьем в руке над распростертым противником и где линии их жизней, как к кульминации, сошлись к этому моменту, моменту выбора: убить или умереть. Выбор, от которого невозможно уйти. Сефия боялась даже вдохнуть, боялась неосторожным движением разрушить эти сияющие потоки – она смотрела и надеялась. Только не это. Ты не хочешь этого. Посмотри на меня. Посмотри.

И Стрелец поступил так, как нужно. Звериный огонь исчез из его золотистых глаз, он вновь стал тем, кем был все эти дни.