– Меня ты не знаешь вовсе, – успокоил я.
– Ник, это я. Джек. Из Вчиры.
Нацуме посмотрел на свои руки, потом снова на Бразилию.
– Джек Соул Бразилия?
– Да. Ты что здесь
Краткая улыбка.
– Учусь.
– И что, у тебя здесь есть океан? Прибой, как на рифе Четырех пальцев? Утесы, как в Пашкани? Брось, чувак.
– Вообще-то сейчас я учусь выращивать филигранные маки. Удивительно трудно. Возможно, вам будет интересно взглянуть на плоды моих усилий?
Бразилия неловко попереминался с ноги на ногу.
– Слушай, Ник, не уверен, что у нас есть время…
– О, время здесь… – снова улыбка, – гибкое. Я найду для вас время. Прошу сюда.
Мы покинули холл и обошли слева двор с вишнями в цвету, затем под аркой и по патио с галькой. В углу медитировали на коленях два монаха, которые не подняли глаз. Было невозможно понять, кто эти обитатели монастыря – люди или функции конструкта, как привратник. По крайней мере Нацуме на них внимания не обратил. Мы с Бразилией переглянулись, на лице серфера была написана тревога. Я мог читать его мысли, словно на распечатке. Это не тот человек, которого он знал, и он больше не уверен, можно ли ему доверять.
Наконец Нацуме провел нас через сводчатый туннель в другой клуатр и по короткой лестнице из земной древесины – в неглубокую яму с болотными травами и водорослями, которые окаймляла круговая каменная дорожка. Там, торча поплавками на переплетенных лесах серой корневой системы, свои переливчатые лиловые и зеленые лепестки возносили к виртуальному небу с десяток филигранных маков. Самый высокий едва доходил до пятидесяти сантиметров. Может, с флористической точки зрения это и было впечатляюще; откуда мне знать. Но это точно не казалось великим достижением для человека, который однажды отбился от взрослого боттлбэка без всякого оружия, не считая собственных кулаков, ног и химического сигнального патрона. Для человека, который однажды покорил Утесы Рилы без антиграва или веревок.
– Очень красиво, – сказал Бразилия. Я кивнул.
– Да. Ты, наверно, очень ими доволен.
– Не слишком, – Нацуме обошел своих подопечных с драными лепестками, бросая на них критические взоры. – В конце концов, я допустил самую очевидную ошибку, которую, оказывается, совершает большинство начинающих практиков.
Он с ожиданием посмотрел на нас.
Я бросил взгляд на Бразилию, но там помощи не дождался.