– Что мне надо сделать? – Лера заметно встревожилась. – Когда я уходила, у нее все было нормально. Она общалась с Майей.

– Не думаю, что в том есть серьезная проблема. Но всем будет спокойнее, если рядом с сестрой окажется кто-то, кто сможет в случае чего помочь. Хотя бы просто подать воды или сделать вызов. Она на грозу всегда плохо реагирует. А лекарства вызывают сильную тошноту. Граф Индерский так и не смог найти способ подсластить их для нас. – Вирт даже улыбнулся. – Это обычная подстраховка, и Иллис знает об этом.

– Сейчас она с Майей. И они обе могут со мной связаться. После ужина я буду в покоях.

– Отлично. Возможно, она рассчитывает на рабыню. Но я не уверен, что это лучший вариант. Если вы не возражаете, я сообщу родителям, чтобы они не волновались. Не удивляйтесь, если вам пришлют или подтвердят свои контакты.

Уже приводя себя в порядок, Лера с некоторой растерянностью подумала, что у нее теперь имеется прямая двусторонняя связь со всеми членами правящей семьи. Что было весьма странно для обычной дворцовой служанки. Даже управляющая замком по своей инициативе не могла связаться напрямую ни с кем из семьи императора. Только дать сообщение с просьбой о связи. У нее же оказалось право личного вызова любого из правящих. Сигнал получения прямого контакта с императором только подтвердил странность положения, в котором она оказалась, в немалой степени благодаря одинокой девочке-рабыне.

Этим вечером Майя возмущенно препиралась с Иллис после разбора особо изощренной темы, когда она пробивалась к решению очередной задачи с помощью стандартной лекции из автошколы и не очень вразумительного пересказа урока Иллис.

– Нет, скажи, как можно пропустить столько материала, сидя в классе? Ты там спишь, что ли? Вам подушки случайно не выдают?

– Да на его уроках даже мухи засыпают. Знаешь, какой нудный голос? – вяло оправдывалась Иллис и слегка поморщилась от особо громкого грома.

За окном приближалась первая в этом сезоне бурь гроза. Гром становился все ближе, звучал все громче. Но молнии пока не были видны. Только иногда проскальзывали отсверки. Иллис уже успела задернуть шторы, помня страх своей подруги перед молниями. Майя, увлеченная своим возмущением, не обращала внимания на шум за окном. Зато вот в голове Иллис каждый раскат грома отзывался все усиливающимся приступом головной боли. И она все чаще прерывала разговор, пережидая очередной приступ.

Сообразив, что уже несколько минут в комнате стоит тишина, принцесса недоуменно подняла глаза и встретилась с внимательным взглядом Майи.