— Ты много тренировался?

— Всё свободное время.

Ведагор бережно вложил меч в пластиковые ножны, поставил его к столу и придвинул к себе бокал с чаем, сделал глоток, довольно прищурился.

— Нам, почему не сказал?

— А что сказать, что тренируюсь? Разве ж это важно для княжеских ушей?

— Тебя послушать, так и возразить нечем, — покачал головой зелейник. — Значит, надеешься с мечом победить?

— За Ведану готов поубивать всех этих выскочек!

— Но-но, юноша!, — нахмурил брови Ведагор. — У русичей не принято на честных поединках смертоубийства.

— Так ведь, наверняка, бывали?

— Всяко было за сотни лет: и убивали, и калечили, но то супротив чести.

— Это утешает, — ухмыльнулся Артём.

— Зря насмехаешься, в нашем мире честь дороже жизни, а в…

— А в нашем, — перебил зелейника Артём, — главное, успех и деньги. Это я уже слышал, пресветлый, только скажи честно, всё ли так, как ты говоришь?

— В каком смысле, княжич?

— Не меняется ли ваш мир в нашу сторону?

— Вот ты о чём? Никогда про это не думал.

Ведагор надолго задумался. Артём подогрел воду, налил себе и князю новый чай, сел и с интересом посмотрел на Ведагора: неужели он действительно, не задумывался о таком простом вопросе?

— Нет, Артём, — заговорил, наконец, зелейник, — у нас сегодня, как вчера, а вот завтра, немного страшит.

— Внутренний мир надо уберечь от внешнего, — тихо сказал Артём.

— Вот, ты этим и займись, а то только о Ведане и думаешь.