– Да, других вариантов нет, – согласился Аллатон со словами Хорригора и отвел глаза от Дасаля.

– Так открывайте люк, – нетерпеливо сказал груйк. – Пока я не передумал.

– Возможно, вариант все-таки есть, – раздался в башне голос Бенедикта Спинозы. – Эта перепонка не пропускает объект, если масса активной органики в нем превышает определенный уровень. Когда господин Дасаль покинет борт, мы благополучно проследуем дальше. Так?

– Так, – кивнул Аллатон. – И что? Мы именно об этом и говорили.

– Покинув борт, – продолжал Спиноза, – господин Дасаль станет отдельным объектом…

– Покинув борт, господин Дасаль станет жмуриком, – перебил Спинозу груйк. – Насколько я понимаю, дышать там нечем.

– Что такое «жмурик»? – спросил Хорригор.

– Труп, – пояснил Умелец. – Мертвая органика, в натуре.

– Господин Дасаль станет отдельным объектом, – как ни в чем не бывало повторил Спиноза. – Масса которого тоже позволит ему проследовать дальше.

– Понял! – вскричал Дарий, вскакивая с кресла. – Фал у нас есть, обвяжем и протащим!

– А зачем меня таскать, если я к тому времени буду жмуриком? – осведомился Дасаль.

– Бенедикт, что у нас за бортом? – быстро спросил Дарий. – Вакуум или что-то другое?

– Не поддается определению, – после заминки ответил супертанк. – Но надо исходить из худшего.

– У нас есть гермокостюмы! – Тангейзер тоже вскочил с кресла. – Где-то в кладовках лежат!

– В кладовке номер два, – внес уточнение Спиноза. – Справа от входа, на средней полке. Две штуки. С дыхательной смесью.

– Тан, живо, за гермиками! – скомандовал Дарий и устремился к двери. – Второй – для тебя! – Командир экипажа уже успел продумать детали операции. – Бенедикт, открывай! А я фал принесу!

Когда оба танкиста выскочили в коридор, Дасаль, глядя им вслед, сокрушенно пробормотал:

– И хвостом шаркнуть во имя науки не дадут…

– Каким хвостом? – не понял Хорригор.