– Ладно, ма, не нагнетай, – смущенно сказал Тангейзер. – Я пока отключаюсь, и мы идем к вам.

– Только осторожно, сынок! И Дарию скажи, чтобы не спешил и все делал правильно!

– Обязательно, ма!

Тангейзер спрятал комм в карман и, довольно улыбаясь, продолжил стягивать с себя гермокостюм.

– Все отыскались! – с облегчением выдохнул Хорригор. – Мир, оказывается, не так уж и плох!

– А вот тарана что-то не видно, – заметил Спиноза.

– Вероятно, он остался возле перепонки, – предположил Аллатон. – Надо будет потом забрать. Расположение точки входа зафиксировано?

– Разумеется, – сказал супертанк.

Дасаль бросил снятый гермокостюм на пол и задумчиво произнес в пространство:

– Мир не плох не сам по себе – он становится таким благодаря целенаправленным действиям личностей, стремящихся к тому, чтобы мир был именно не плох.

Некоторое время все молча смотрели на груйка, осмысливая эту его фразу, а потом Аллатон улыбнулся и сказал:

– Ну конечно же, господин Дасаль, мы оценили ваш самоотверженный поступок и гордимся вами и восхищаемся вашим мужеством. Вы проявили себя с самой лучшей стороны!

– Безусловно! – подтвердил Хорригор.

– Герой! – сказал Тангейзер.

– Приятно удивлен, – сказал Дарий.

– Проявленная вами готовность к самопожертвованию достойна глубочайшего уважения, – не отмолчался и Бенедикт Спиноза.

Станис Дасаль был похож на внезапно раскрывшийся цветок.

– На моем месте так поступил бы далеко не каждый, – скромно изрек он. – Не забудьте повторить все это Янате!

…С прибытием супертанка транспортное судно Службы дальней разведки окончательно превратилось в перенаселенное общежитие. В кают-компании негде было упасть не то что яблоку, но и зернышку перловки – за ее учет, управившись с капустой, взялся каптенармус Ивица. Араф крутился рядом с закромами каптенармуса, не забывая время от времени дегустировать тот или иной продукт.

После беспорядочных разговоров, связанных с появлением танкистов, магов и Дасаля, Аллатон, посовещавшись с Хорригором и Шерлоком, призвал всех к тишине и выступил с программной речью.