Дент оперся о перила.

– Про мою прошлую веру, – сказал он. – Я не знаю, был ли в ней смысл и будете ли вы вообще слушать, если я расскажу.

– Вы утверждаете, что ищете денег, – ответила она. – Но это не так. Я видела записи Лемекса. Он платил вам не так уж много. Гораздо меньше, чем я предполагала. А вы, если бы захотели, могли бы ограбить карету того жреца и забрать деньги. Сделать это было вдвое легче, чем вынести соль.

Он не ответил.

– Я не могу вычислить ни королевства, ни короля, которым бы вы служили, – продолжила Вивенна. – Вы больше мечник, чем телохранитель, – подозреваю, что чуть ли не самый лучший, раз так легко демонстрируете мастерство бандитского вожака. Подайтесь вы в спортивное фехтование, обрели бы славу, учеников и награды. Вы заявляете, что подчиняетесь своим нанимателям, но чаще отдаете приказы, чем выполняете, – да весь наем, наверное, только ширма, поскольку деньги вас не заботят.

Она выдержала паузу.

– По сути, – сказала Вивенна, – я видела искорку в ваших глазах только раз, когда речь зашла о том человеке, Вашере.

Едва она назвала это имя, Дент напрягся.

– Кто вы? – спросила она.

С суровым взглядом Дент повернулся к ней, в очередной раз показывая, что весельчак, которого он являл миру, – маска. Фарс. Мягкая оболочка с камнем внутри.

– Я наемник, – ответил он.

– Ладно, тогда кем вы были?

– Вы этого не узнаете, – сказал он.

И, тяжело ступая, удалился, оставив ее одну на темном деревянном балконе.

26

26

Проснувшись, Жаворонок немедленно выбрался из постели. Он встал, потянулся и улыбнулся.

– Замечательный денек, – сказал он.