– Я ничего не сказала о низвержении королевства, – заметила Вивенна. – Я только хочу дать людям некоторую надежду.

«Или, по крайней мере, хотела…»

– Надежду? – удивился Паксен. – Кому какое дело до надежды? Я хочу обязательств. Будут ли раздаваться титулы? Кому достанутся торговые контракты в случае победы Идриса?

– У вас есть сестра, – сказал Рира. – Третья, незамужняя. Торгуется ли ее рука? Ради королевской крови я поддержу вашу войну.

У Вивенны свело желудок.

– Господа, – произнесла она дипломатическим тоном, – речь не идет о поисках личной выгоды. Мы говорим о патриотизме.

– Конечно-конечно, – подхватил Рира. – Но даже патриоты достойны наград. Согласны?

Все трое выжидающе уставились на нее.

Вивенна встала:

– На этой ноте я ухожу.

Дент удивленно положил ей на плечо руку:

– Вы уверены? Договоренность об этой встрече стоила некоторых усилий.

– Дент, я была готова сотрудничать с хулиганами и ворами, – спокойно сказала она. – Но видеть их и знать, что это тоже мой народ, слишком тяжко.

– Вы скоры на суд, принцесса, – хохотнул сзади Рира. – Вы же не скажете, что ждали чего-то другого?

– Ожидание отличается от лицезрения воочию, Рира. Я ждала вашу тройку, но не ожидала увидеть, во что превратились наши соотечественники.

– А как же пять видений? – осведомился Рира. – Вы врываетесь сюда, находите нас ниже себя и выметаетесь обратно? Не очень по-идрийски с вашей-то стороны.

Она вновь повернулась к местным заправилам. Длинноволосый Ашу уже стоял и собирал телохранителей, бормоча о «пустой трате времени».

– Что вы знаете об идрийстве? – выпалила она. – Где ваше смирение перед Остром?

Рира сунул руку за пазуху и вынул маленький белый диск с именами родителей. Острийский оберег послушания.

– С Высот меня принес сюда отец, принцесса. Он умер, вкалывая на полях Эдгли. Я вытянул себя сам ценою боли в исцарапанных, кровоточащих ладонях. Я очень много потрудился, чтобы улучшить жизнь ваших людей. Когда Вахр заговорил о революции, я дал ему денег на прокорм его сторонников.