– Я собирался все бросить. Всематерь стоит на своем, предпринимая невиданные усилия. Я решил, что если выдам ей мои команды, то уж она-то придумает, как ими распорядиться. Она сообразит, что делать – поддержать Рдянку или выступить против нее.

– Пусть она и решает, – сказал Лларимар. – Вы же выдали ей команды.

– Да знаю, – отмахнулся тот.

Оба умолкли.

«Вот он, расклад, – подумал Жаворонок. – Первый, кто изменит эти команды, приобретет власть над всеми двадцатью тысячами. Второй окажется вне игры».

Что же он сделает? Продолжит сидеть сложа руки, предоставив событиям идти своим чередом, или вмешается и посеет хаос?

«Кем бы ты ни было, чем бы ни было то, что послало меня обратно, почему ты не даешь мне просто существовать? Я уже прожил одну жизнь и сделал свой выбор. Зачем отправлять меня назад?»

Он испробовал все, а люди продолжали на него молиться. Он точно знал, что был в числе самых востребованных богов; к нему приходило больше всего просителей; ему приносили больше картин, чем другим. «Я искренне не понимаю – что творится у них в головах?» Неужели они так нуждались в фигуре для поклонения, что предпочли его сомнениям, не ошибочна ли их вера?

Всематерь заявила, что некоторые действительно сомневаются. Ее беспокоило мнимое неверие, распространившееся в простонародье. Жаворонок не был готов согласиться. Да, он слышал теории – дескать, боги, прожившее дольше других, слабы, ибо система быстро побуждала лучших к самопожертвованию. Однако народа к нему стекалось не меньше, чем изначально. Хотя в целом богов было избрано слишком мало, чтобы судить о статистической достоверности.

Или он отвлекается на маловажные мелочи? Он навалился на ограду, взирая на лужайку с сияющими шатрами.

Возможно, для него наступил кульминационный миг. Можно окончательно зарекомендовать себя в качестве несносного бездельника. Идеальный вариант. Если он ничего не предпримет, Всематери придется возглавить войска и оказать сопротивление Рдянке.

Того ли он хотел? Всематерь держалась особняком от остальных богов. Она редко появлялась на ассамблеях и не прислушивалась к дебатам. Она отлично знала всех богов и богинь, была в курсе проблем и отличалась недюжинным умом. Из всех богов только она приняла меры, стремясь обезопасить их армии.

«Сири безобидна», – подумал Жаворонок. Но вдруг ею кто-то манипулирует? Хватит ли Всематери политической смекалки, чтобы оценить угрозу? Поймет ли Рдянка без его чуткого руководства, что Сири не повержена?

Если он самоустранится, придется платить. Его проклянут за отказ.

– Кто она, Лларимар? – глухо спросил Жаворонок. – Молодая женщина из моих снов. Жена?