Первосвященник не ответил.

– Я должен знать, – повернулся к нему Жаворонок. – На сей раз мне это действительно нужно.

– Я… – Нахмурившись, Лларимар посмотрел в сторону. – Нет, – ответил он тихо. – Она не была вам женой.

– Любовница?

Жрец мотнул головой.

– Но она была важна для меня?

– Очень, – сказал Лларимар.

– И до сих пор жива?

Помявшись, Лларимар наконец кивнул.

«До сих пор жива».

Если город падет, она окажется в опасности – как все, кто поклонялся Жаворонку и надеялся на него вопреки его личным стараниям.

Т’Телир не мог пасть. Даже война сюда не дотянется, боев не будет. Халландрену ничто не грозило. Это сильнейшее королевство на свете.

А как быть со снами?

В правительстве на него возложили всего одну серьезную обязанность – командовать десятью тысячами безжизненных. Решать, когда пускать их в ход. А когда – нет.

«Еще жива…»

Он повернулся и пошел к лестнице.

* * *

Анклав безжизненных был, строго говоря, частью Двора богов. Огромное здание построили у основания плато, и к нему вел длинный крытый спуск.

Сопровождаемый свитой, Жаворонок сбегал по ступеням. Они миновали несколько сторожевых постов, хотя он не вполне понимал, зачем понадобилась охрана в проходе, ответвленном от двора. В анклаве он бывал всего пару раз – в первые недели по возвращении, когда его обязали передать кодовые слова десятку тысяч солдат.

«Наверное, следовало приходить чаще», – подумал он. Но зачем? За безжизненными ухаживали слуги, которые следили за свежестью ихорного спирта, муштровали солдат и… надзирали за всеми остальными занятиями безжизненные – кто их знает, что это было.