Как только аэробус остановился, в проходе между кресел образовалась очередь. Пассажиры разминали затекшие ноги. Стюардессы открыли входной люк, и внутрь ворвался колючий морозный воздух. Те, кто положили теплую одежду в ручную кладь, быстро натянули куртки и пальто, завернулись в шарфы и спрятали уши под шапками.

— Как будто и не уезжали никуда, — улыбнулся Арчи.

Автобус подогнали к трапу. Со стороны пассажиры, осторожно соскальзывающие по ступенькам и запрыгивающие в шаттл, напоминали стаю пингвинов, которые гурьбой спускаются к берегу и сами бросаются в распахнутую пасть гигантского кашалота. Полунины последовали примеру остальных.

Внутри не хватало места, народ толкался, и, пока добрались до дверей аэропорта, дядю и племянника растащило в разные стороны. Сколько ни сопротивлялся Леонид Семенович, его вынесло потоком в первых рядах. Он только помахал Арчи, а его уже прижали к прозрачной кабине таможенного контроля. Равнодушный таможенник за стеклом даже не притворялся, что его интересует паспорт Полунина: открыл, шлепнул печать, закрыл, — следующий! Пожав плечами, Леонид Семенович прошел зал прилета и обернулся. Арчи застрял в очереди. Полунин помялся немного и решил пока сходить в уборную.

Один человек среди немногочисленных встречающих показался ему смутно знакомым, но Полунин слишком спешил. Следуя указателям на стене, он быстро нашел мужской туалет. Зашел в кабинку и расстегнул ширинку. Запираться не стал — все равно никого больше нет. Струя со звоном била по фаянсовой чаше унитаза, и все же он услышал, как хлопнула общая дверь. Кому еще приспичило, успел подумать Полунин, а в следующий миг его решительно схватили за плечи и вышвырнули вон из кабинки. Он с трудом устоял на ногах, одновременно прикрывая пах.

— Эй! — возмущенно крикнул он, не разглядев толком обидчика.

Справившись с молнией, Леонид Семенович поднял голову и увидел того смутно знакомого субъекта из зала прилета. Он набрал в грудь воздуха, чтобы возмутиться, но тот схватил его за горло и припечатал к кафельной стене. Полунин ударился затылком. Вспышка боли вывела его из оцепенения. Взглянув в лицо нападавшего, Леонид Семенович сообразил, что не узнал его из-за отсутствия мундира.

Продолжая одной рукой сдавливать горло старика, Аббасов другой достал длинный кинжал и нацелился острием ему в глаз.

— Без шума. И отвечай на вопросы, — прошипел он.

Полунин моргнул, показывая, что все понял.

— Кто убил моего сына?

Вопрос застал его врасплох. О чем он вообще?

Аббасов прижал лезвие к его щеке и надавил.

— Будешь молчать — останешься без глаза!