Но всё это нам сообщили позже. А тогда…

* * *

Со страхом вбираю ноздрями воздух. Вроде обычный, никаких незнакомых запахов…

Получается, что вчера днём, идя по эстакаде и размышляя о глобальном оледенении, я нечаянно попал в точку. Случись оно – выжили бы одни чукчи и алеуты. А после такой утечки (я всё ещё полагаю, что где-то произошла утечка), похоже, выживут одни лишь чёрные меланхолики. Вроде меня…

Стою и одичало озираюсь. Широкое асфальтовое полотно усеяно хитиновыми трупами иномарок. Отсуетились. Словно из баллончика на них брызнули. А где водители? Разбежались?

Эх вы… Оптимисты вы, оптимисты! Визжали от счастья, гнали мрачные мысли, задуматься боялись, на юморины ходили, в восторге от самих себя селфи делали… Как вас теперь спасать? И кому?

Неужто мне?

Да вы с ума сошли!

Страх сменяется отчаянием. Что я могу?! И если бы даже мог! Всех не спасёшь, это ясно! Разве что самых близких…

И я вижу вдруг, словно воочию, как милая моя смертница соблазнительными своими руками, всхлипывая, связывает себе петлю и прикрепляет её к дверной ручке…

Срываюсь с места и шатко бегу к перекрёстку. К тому самому перекрёстку, на котором она вчера назначала встречу.

Пробегаю мимо врезавшейся в парапет машины. Водитель уткнулся в руль головой. Не до него мне… Пытаюсь набрать номер – не получается. Приходится остановиться.

Длинные гудки. Бесконечные длинные гудки.

Неужели…

Ужаснуться не успеваю. Гудки обрываются, в динамике сдавленные рыдания.

– Валька!.. – кричу я. – Валька, ты?!

– Я-а…

– Валька! Не смей ничего делать! Жди меня! Я сейчас буду!.. Ты меня слышишь?..

– Слы-шу…

– Валька, я тебя люблю! Люблю тебя, дура! Повтори!