Казалось бы, стоит поглядеть на город через бинокль – и идти на штурм расхочется в одночасье. Все ближние пригороды и слободки укреплены не хуже фортов в том же Соловце, щетинятся орудийными стволами. Да и сам город представляет собой настоящую крепость. Весь вид его говорит – только сунься, вражина, мигом получишь такого пинка, что и думать забудешь о том, чтобы снова лезть в драку.

Да только ничего из этого не могло смутить отчаянных гайдамаков. Если уж решили они взять город – как бы ни был тот укреплён, а они его возьмут. Не считаясь с потерями.

— Так, хлопцы, — кивнул Козырь, опуская бинокль, — мы вовремя вышли на рубеж. Теперь ждём ракеты от остальных командиров направлений.

Как только полковник стал командующим всей гайдамацкой армией, в нём словно поубавилось былой лихости. Её сменила какая-то неведомая ранее степенность, которая присуща обыкновенно только старшинам. «Эдак наш полковник скоро трубу с чубуком курить зачнёт», — добро посмеивались гайдамаки конно-партизанского полка. Они-то знали Козыря совсем другим.

Вот в небо взлетела синяя ракета – значит, синие жупаны подошли на позиции. Не отстала от неё и зелёная – это уже немногочисленная артиллерия.

— Как спочнут палить на левом фланге, — произнёс Козырь, берясь за рукоять тяжёлой шашки, — так атаку труби. Ударим зараз всем гуртом нашей кавалерии, а там синежупанная пехота подтянется.

Пушки ударили вразнобой. И опытное ухо Козыря определило, что орудий очень мало. Ведь большая часть осталась у Болботуна, обороняющего сейчас рубежи против народников. А эти – всё, что удалось наскрести со всего войска. Забирали даже приписанные к пехотным полкам орудия малых калибров. Всё, что могли, сбили в одну большую батарею, которую прикрывали два полка Железной дивизии, сформированной из профессиональных военных с опытом ещё Первой войны. Они должны были костьми лечь, а не допустить врага к пушкам. В этом крылся главный и единственный обманный манёвр армии Козыря. Ведь кому может прийти в голову штурмовать город без поддержки орудийного огня – хотя бы и такого куцего. А значит, главный удар будет нанесён именно на том направлении, где стоят пушки. И потому умирают за них солдаты в зелёных гимнастёрках.

На самом же деле главный удар будет наносить даже не конница – слишком уж велика опасность ей разбиться о боевые порядки врага. Ведь и стрельцы Гетмана, и особенно солдаты Брунике не побегут, только завидев налетающие красножупанные эскадроны. Они будут драться до конца – до последнего солдата, отлично зная, гайдамаки пленных не берут. Вот потому-то основной удар по замыслу Торопца, и Козырь вынужден был, смирив гордость, согласиться с этим, нанесёт именно масса синежупанной пехоты.