Нагрянула тьма, и Вакс умер.

28

Вакс затих.

Уэйн отпустил его обмякшую руку. Захотелось остаться здесь навсегда. Смотреть в пустоту, как те типы, что сидели рядами поблизости, – те, кого не раздавило. Сидеть и стать ничем.

За всю жизнь лишь один человек поверил в Уэйна. Лишь один человек его простил и поддержал. С точки зрения Уэйна, все прочие представители этого проклятого вида могли сгореть и обратиться в пепел. Он их всех ненавидел.

Но… что бы сказал Вакс?

«Он меня бросил, ублюдок», – вытирая слезы, подумал Уэйн.

В тот момент он и Вакса ненавидел. Впрочем, любовь Уэйна к нему оказалась сильнее ненависти. Он зарычал и с трудом поднялся на ноги. У него не было оружия – дуэльные трости он выронил наверху.

Уэйн осмотрел тело Вакса, потом присел и ощупал его ногу. Высвободил рывком дробовик.

Сразу задрожали руки.

– А ну хватит! – глядя на них, прошипел Уэйн. – Мы с этим покончили.

Потом взвел курок и отправился на поиски выхода из гробницы.

«Весь этот храм – приманка, – дрожа от холода, думала Мараси. – Так где же настоящие Браслеты?»

Это место построили для Вседержителя, который, предположительно, должен был вернуться за своим оружием. И куда же могли спрятать это оружие?

«Он наверняка знал, как оно выглядит. Он ведь сам его и создал. Мы решили, что оно имеет форму наручей, но это не обязательно. Оно может оказаться чем угодно».

Умный был бы ход для того, кто создает оружие. Чтобы метапамять подействовала, нужно точно знать, для чего она предназначена. А значит, и воспользоваться этим самым оружием смог бы лишь тот, кто знал, что именно ищет».

В этом случае люди, построившие храм, должны были оставить его там, где вернувшийся Вседержитель увидел бы его сразу. А все остальные прошли бы мимо и двинулись навстречу ловушкам, ямам и приманкам – всему, что было предназначено для того, чтобы убить их или чтобы убедить в том, что они успешно ограбили это место.

Так где же лучше всего спрятать оружие? На пороге, под знаком самого Суверена, в его собственной руке. Мараси завертелась как одержимая, выискивая огромный наконечник копья.