Он лежал прямо рядом с ней – там, где его и уронил охранник. Ваксиллиум сказал, что это алюминий, потому что не смог почувствовать металл и не пригляделся к этой штуке как следует.

Если бы он пригляделся, то увидел бы, что наконечник сделан из разных, сплавленных друг с другом металлов, – они шли волнами, будто узоры на выкованном лезвии меча. Толкнуть алломантией эту штуку Ваксиллиум не мог не потому, что она была из алюминия.

А потому, что она была метапамятью, заряженной таким количеством силы, какого никто из них никогда не видел.

* * *

Вокруг Вакса все сделалось туманным и неотчетливым. Пещера, камни, сама земля – все это превратилось в туман. Каким-то образом Вакс мог стоять прямо на нем.

Рядом в туманной мгле появился Гармония. Они пошли бок о бок, двигаясь привычным для людей способом. Бог выглядел почти таким же, каким Вакс Его все время себе представлял. Высокий, умиротворенный, руки сплетены на груди. Лицо точно удлиненный овал, безмятежное и человеческое, хоть за ним и волочился плащ вечности. Вакс видел, как она струится следом. Бури и ветра, облака и дожди, пустыни и леса – все это каким-то образом отражалось там, где ступало это существо. Его одеяние украшали террисийские V-образные узоры, где каждая V представляла собой не цвет, но век. Временные слои вроде тех, что обнаруживаются в камнях, добытых на большой глубине.

– Говорят, – негромко начал Вакс, – Ты приходишь к каждому, кто умирает.

– Этот долг я считаю одним из святейших. Несмотря на другие насущные проблемы, я нахожу время для подобных прогулок.

Голос у Гармонии был тихий, знакомый Ваксу. Словно голос забытого друга.

– Значит, я умер.

– Да, – ответил Гармония. – Твои тело, разум и душа разделились. Вскоре одно вернется в землю, другое – в Космер, а третье… Даже я не знаю.

Они двинулись дальше. Темная пещера исчезла, и Вакса охватило чувство… расплывчатости. Туман превратился во мрак – остался лишь далекий свет, похожий на солнце, опустившееся ниже линии горизонта.

– Если Ты можешь прогуливаться с нами, – с горечью проговорил Вакс, – почему бы не прийти чуть раньше? Почему бы не остановить эту прогулку еще до ее начала?

– Должен ли я предотвращать все трудности, Ваксиллиум?

– Я знаю, к чему Ты ведешь. Знаю, что Ты собираешься сказать. Ты ценишь свободу выбора. Все об этом рассуждают. Но Ты способен помогать! Ты это уже сделал, когда поместил меня туда, где я должен был находиться. Ты вмешиваешься. Так почему бы не вмешиваться почаще? Не допускать, чтобы убивали детей, убеждаться, что констебли прибудут в нужный момент и никто не умрет. Тебе не надо отнимать у нас свободу выбора, но Ты и впрямь мог бы сделать больше. Я знаю, это в Твоих силах.