В лаборатории было светло как днем, а над колбами и перегонными кубами поднимался едко пахнущий пар, от которого при первом же шаге за порог у Терис перехватило дыхание.

 — Не бойся, не ядовитый, — Люсьен Лашанс, сосредоточенно работавший с чем-то на дальнем столе, даже не обернулся, но полукровка почувствовала, что недовольства ее запоздалое появление не вызвало.

 — Добрый вечер, Спикер, — она двинулась в сторону столов, где воздух казался более чистым, — Простите, если я опоздала или невовремя...

 — Нет, как раз вовремя. Там на лавке стоит банка с кистями, дай мне.

 Терис, сбросив с плеча сумку, метнулась к лавке, и после недолгих поисков среди колб с чьими-то внутренностями обнаружилась упомянутая банка.

 — Вам ещё чем-то помочь? — Терис с некоторым любопытством выглянула из-за плеча Лашанса, но подойти к столу без разрешения не рискнула. Помимо ожидаемых костей на нем поблескивали ряды мисок и пузырьков, заполненных незнакомыми ей веществами, и поневоле вспомнился первый печальный опыт работы в лаборатории.

 — Если перчатки есть, бери кисть и наноси на кости эмаль, — Спикер старательно замазал последнее желтоватое пятно на алебастрово-белой кости и отложил ее на соседний стол, где уже расположился аккуратно собранный позвоночник и череп, судя по размерам, принадлежавший кому-то очень высокому.

 Быстро сняв куртку, Терис повыше натянула потрепанные перчатки и схватилась за первую попавшуюся кость, свежую настолько, что еще вчера на ней могло расти мясо. И вся эта конструкция могла ходить, пить и распускать руки...

 — Это Харберт? — не сдержалась Терис, когда первая кость, сверкнув белизной, легла рядом с позвоночником.

 — А тебя это смущает?

 Полукровка помедлила, прислушиваясь к ощущениям, и пожала плечами.

 — Так от него будет больше пользы, наверное.

 — Вот и я так подумал. Тем более, полный набор костей, когда еще такое попадется... — Спикер коротко взглянул на нее и ответил на еще не успевший

 обрести форму даже в мыслях вопрос, — Нет, Корнелия мы похоронили, как положено.

 Терис кивнула, не найдясь с ответом и чувствуя некоторую вину из-за того, что подобная мысль вообще у нее появилась. Проклятые подозрения, не умершие ни после заверений Винсента, ни после смерти Харберта...

 Кости ступни, мелкие и гладкие, снова напомнили об обкатанных морским прибоем камешках, и мысли сосредоточились на сборке скелета. Ступня, фаланги пальцев... Первый, второй, хранящий след старого перелома третий, четвертый...

 — Спикер, я, кажется, мизинец потеряла, — Терис подняла виноватый взгляд, до этого безуспешно перебрав сложенные рядом кости.