Конечно, это игра воображения. У Мари были тонкие черты и большие голубые глаза, толстая светлая коса и гордый вид, позволявший при необходимости сойти за дворянку. Она прекрасно работала и по праву занимала свое место. И сейчас Терис отдала бы все, чтобы бретонка вошла на кухню, бросила на нее высокомерный взгляд и бросила что-то про то, как должна вести себя убийца.

 — Прямо все сразу погибли?.. — Тилмо подался вперед, широко распахнув глаза.

 Глубоко вдохнуть. Нельзя злиться на них и проявлять нежелание их видеть. Они не виноваты. Может, им даже не стоит знать про Очищение... В конце концов, она теперь имеет право оставлять вопросы без ответов и лгать, как в свое время лгали ей, скрывая недоступную простым убийцам правду. Имеет право уйти, прикрывшись необходимостью, и вряд ли ее упрекнут.

 — Ты можешь спросить у Дредана Рендара. Или у Спикера. — Терис встала из-за стола, с некоторым удовлетворением отмечая, как посерело лицо юноши. — Мне пора. Была рада встрече.

 ***

 Горечь лекарства обжигала горло, но приходилось пить: не слишком радостные выводы Геона о ее здоровье заставляли соблюдать все предписания лекаря. Выбора не оставляло и присутствие Спикера, сосредоточенно убавлявшего огонь под колбой, но краем глаза следившего за тем, сколько порошка она развела в кипятке.

 Терис через силу влила в себя остатки лекарства и сжала еще теплый стакан в руках, пытаясь согреть пальцы. В форте было холодно, жаровня не успела разгореться, а от ключа в стене лаборатории веяло пронимавшей до костей сыростью.

 И все же здесь было бесконечно лучше, чем в сравнительно теплом убежище. Чужом. Принадлежавшему теперь Дредасу Рендару и новичкам, до которых, как она ни пыталась себя убедить, ей не было никакого дела.

 — Как тебе наши новые убийцы? — Спикер не взглянул на нее, но Терис знала, что он ждет ответа. Честного. От него уже нечего было скрывать.

 — Бригит и Антоний... — Она попыталась подобрать слова, гоня из мыслей злость на почти невидимое сходство бывшей наемницы и Мари. — Они, кажется, не совсем понимают, во что влезли. Такое чувство, что они снова нанялись к кому-то охранниками... Им кажется, что можно уйти. Может, они скоро поймут, что здесь так нельзя. Тилмо...

 — В качестве убийцы долго не проживет. — Лашанс застывшим взглядом созерцал, как в перегонном кубе закипает мутно-зеленая жидкость. — Но у него есть способности к исцелению. Если найду еще кого-то, отправлю учиться у лекаря.

 Безразличие в его голосе не вызвало желания отстаивать молодого убийцу. Смутная жалость сдавалась пониманию его бесполезности: боящийся каждого шороха Тилмо вряд ли принесет много пользы. В лучшем случае — выполнит несколько самых простых заданий и, если не погибнет, отправится на обучение. Это не Корнелий, безукоризненно выполнявший контракты и при этом способный исцелять...