Удар сбил его с ног, а рюкзак придавил сверху. Ударившись о камни и исцарапавшись о сучья, он несколько секунд лежал на груди, не в силах продохнуть. Рядом с ним что-то тяжелое с хрустом продралось сквозь ветки и шлепнулось на землю. Поттер. Теперь, где бы они ни оказались, вблизи места встречи или нет, он и центаврианин, перегруженные оружием сверх всякой меры, все-таки были живы, были вместе.

Он с трудом встал на ноги, поднимая на себе рюкзак, про который никто не говорил, что его придется нести хотя бы милю, содрал с лица маску и глубоко вздохнул. Наполнивший его легкие воздух был прекрасен — густой, влажный, напоенный сосновым ароматом. Легкий ветерок ласкал лицо. Он опустился на колени, взял пригоршню лесного мха и сосновых игл и крепко сжал в кулаке.

Я дома, подумал он. Вот моя родина.

Однажды на борту мчащегося к Центавру корабля, когда он был еще совсем маленьким мальчиком, Майкл проснулся среди ночи и услышал, как отец и мать на своей половине кричат друг на друга громкими и напряженными голосами. Еще не проснувшись как следует, но уже понимая, что необходимо что-то делать, он поднялся и, усевшись в своей койке прямо и вытаращив в темноту глаза, начал прислушиваться к словам, доносящимся сквозь тонкую алюминиевую перегородку, отделяющую его закуток от основной каюты. Впервые в жизни он слышал, как родители ругаются друг с другом; воспоминание об этом сейчас пришло к нему так четко и ясно, со всеми ощущениями, словно он, двадцатипятилетний мужчина, снова вдруг превратился в четырехлетнего мальчика с припухшим со сна и дрожащим ртом, испуганно прислушивающегося к темноте вокруг.

— Но, Ральф, что они подумают? Что они скажут?

— Люди всегда что-то говорят, Маргарет, они так устроены. Невозможно удовлетворить всех разом, пытаться добиться этого — ошибка. Правильным будет сделать то, что полагаешь лучшим для них, не считаясь с тем, что они при этом говорят.

— И сейчас самым лучшим было бегство? Бежать и оставить свой народ без правительства?

— У них есть правительство, Маргарет! Правительство пришельцев. Если это правительство им не понравится, они вправе попытаться поменять его. Сделать то, что сделал бы я. Они находятся на Земле, а я нет.

— Но ты их президент, Ральф! Я… я впервые слышу от тебя такое, Ральф. Я не понимаю тебя!

— Я думал об этом четыре года. Все это время мы находились на корабле, и ничего не произошло, мир не провалился в тартарары. Если бы никакой войны не было, если бы пришельцы не напали на нас, то через два года случились бы новые выборы. Я вряд ли был бы выбран на второй срок. Какое право я имею сейчас говорить от имени всей Земли? Господи, Маргарет, они сами должны устраивать свою судьбу!