Потом, когда у нас почти не осталось шансов выжить, подключился Синдикат и сыграл на нашей стороне. Локи, охранявший Терри Смит, сделал вид, что сдается, и выпустил очередь по ничего не подозревающим солдатам неприятеля. Естественно, его застрелили. Жаль. Хороший был парень. К девчонке кто-то подбежал. Судя по тому, как она бросилась к нему на шею, этот кто-то – Марк, он и привел синдикатовцев. Захотелось тут же пристрелить его, я схватила автомат… попыталась схватить автомат, но правая рука болталась плетью. Что такое?! Я ощупала ее, и ладонь натолкнулась на горячий острый осколок, торчащий чуть выше плеча. Боль придет позже.

Насколько же ценна девчонка, раз они ради нее рискуют жизнями?

Хрен с ними, с Синдикатовцами. И девчонка пусть катится к черту! Мне нужно сохранить жизнь Курта.

И тут темноту разрезали фары автомобиля. Наступали неизвестные с северо-востока – оттуда, где находился наш штаб. Кто это? Брат Дайгера? Гительман?

Я приподняла голову и окончательно обалдела: вновь прибывшие косили синдикатовцев из автоматов при поддержке с воздуха: прямо у меня над головой пролетела вертушка. В глазах потемнело от боли – контузия, мать ее. Разинув рот, я заворожено смотрела, как плюются огнем крупнокалиберные пулеметы, как дергаются синдикатовцы, сраженные пулями. Как, держа строй, идут люди с автоматами.

На поясе Курта затрещала рация, я схватила ее, вдавила кнопку и прокричала сквозь рев вертушки и грохот выстрелов:

– Прием! Говорит рядовая Краль! Мне нужна помощь, подполковник Курт Дайгер тяжело ранен!

– Ждите, с вами свяжутся, – ответили равнодушным голосом и отключились.

Я закатила глаза и выматерилась. Снова связалась с неизвестным:

– Мне нужен Айзек Дайгер, прием!

– Вашу мать, ждите! – рявкнули в ответ.

Неужели он не понял? Неужели бросит на произвол судьбы брата, который истекает кровью? Неужели эта Терри Смит для него значит больше, чем родной брат? Да если бы у меня был брат… Если бы выжил хоть кто-нибудь из родни!

Нет, не может быть. Это не Айзек, подчиненные не посчитали нужным ему доложить. Нужно добраться до него, пусть пришлет помощь!

Начали взрываться снаряды, я зажимала уши, но перед глазами рассыпались оранжевые искры. На поле боя было светло как днем. Я посмотрела на Курта: в себя он так и не пришел. И не придет с такими ранениями. Его надо спасать.

Я глянула назад, на темное здание кафе, в стеклах которого отражались огненные сполохи, – за развалинами, куда мы бежали что-то горело. Подсвеченный пожаром черный вертолет шел на разворот.

Была не была! Оставив автомат, я выбралась из укрытия и поползла, вжимаясь в землю. Мир то расплывался багряно-черным пятном, то становился четче. С неба сыпались хлопья пепла, вздрагивала земля и я вместе с ней – букашка с перебитой лапкой.