Рассмотреть потроха я не смог — пришло время очередного поворота и этот эпизод боя скрылся, отсечённый бортом Большого.

До следующей точки оставалось около трёх сотен метров, и я бросил короткий взгляд на экран.

Диск Марадугов расширился — их корабли начали отходить друг от друга, и я было расслабился — их было гораздо меньше чем наших, но в следующий момент они развернулись на сто восемьдесят градусов и вновь сомкнули свои ряды, нацелившись заново разгоравшимися огоньками на подходивший Второй отряд.

— Расходитесь! Вторая! Немедленно всем рассредоточиться! — наш Адмирал просто орал, будто его крик мог ускорить их манёвр. Всё же во Второй были более тяжёлые корабли и расхождение их пилоты выполняли значительно медленнее, кроме того — пример столкновений Первой всё ещё был свеж.

Всё это время первая камера передавала картинку с прежнего места, продолжая транслировать вид на остатки Первого отряда. Уже большая его часть распалась в пыль — причём корабли рассыпались даже и без столкновений, просто исчезая в мутной взвести один за другим. Этот процесс занял не более нескольких секунд — мы ещё не дошли до очередного маркера, а на месте Первого отряда висело, медленно расползающееся в пространстве, серое облачко их останков, сквозь которое каким-то мрачным, тёмным, без единой вспышки маневровых, проглядывало скопление чужаков.

Поворот.

Новый курс привёл к тому, что теперь мы двигались параллельно поверхности Большого, постепенно снижая высоту с почти трёх километров, до запланированных полутора сотен метров.

— Грей? Как там парни?

— Готовы. — повернул ко мне голову старшина: — Птах опять просит высадить их за километр от поверхности. Что ему сказать?

— Скажи… Скажи, что высадим согласно плану.

— Поп. Они профи. Пролететь на ранцах тысячу метров для них — ерунда.

— Сто пятьдесят. Двести — макс.

— Три сотни — ок? Они же…

— Да знаю я. Профи и всё такое. Хорошо. Две с половиной — так им и передай. И ещё. Скажи им — я не улечу без них. Будем подбирать с поверхности. Понял? — я чуть было не добавил — уцелевших, но прикусил язык, нехорошо было говорить такое ещё до начала операции.

— Две с половиной — три. Принято. Птах согласен.

— Ещё бы не был он согласен, — проворчал я и подправив курс, собрался уж было посмотреть на экран, как Грей, кашлянул и каким-то просительным тоном, продолжил:

— И… Ну… Это, командир. Я с ними пойду.

— Чего? — я развернул кресло к нему: — Сдурел?