— Глупости! — оборвала его Лилия на полуслове, — Он тебе не нужен. Он ведь мёртв. Ты — жив.

Девушка тут же вколола юноше новую сыворотку.

— Всё остальное — лишь выдумки. Зачем он тебе?

— Если у него не будет своего тела, они снова будут делить это, — пояснил Чезаре вместо него, — И Джейка уже нельзя будет так легко удержать в его. Вам придется жить рядом с ним, не зная, рядом с кем вы проснетесь завтра: с тем, кого полюбили, или с тем, кто изнасилует и убьет вас, чтобы причинить боль своему 'брату'. Вы этого хотите? Хотите риска и адреналина, даже если это будет стоить боли любимому человеку? Впрочем, это неважно. Не только вам будет угрожать продолжение приступов. Я не могу допустить этого. Либо оба будут жить, пока Тадеуша не излечат. Либо оба умрут. Какой вариант будет в действительности — зависит от вас… И похоже, вы предпочитаете второй. Что ж. Жаль, что в наши дни любовь все чаще оборачивается обманом, но…

Плечи Лилии поникли. Из глаз ручьем полились слезы. Жестокие слова, кажется, сломали ее. А Финелла… Неожиданно изменил интонацию. Сейчас она была участливой и даже в какой-то степени… нежной.

— Выслушай меня, Лилия. Я ведь знаю, каково тебе. Я знаю, что такое любовь.

Лилия, сама не умеющая лгать, легко распознала бы ложь. Но это не было ложью. Тадеуш не сомневался в этом. Он помнил, как этот холодный и жестокий человек сломя голову несся к пани Марии прямо из очередной передряги — и с каким облегчением узнал, что она в порядке.

— Я знаю, что ты хочешь защитить свою любовь любой ценой. Но иногда чужая смерть не поможет защитить. Она лишь порушит все, что построено или что можно построить.

Что же произошло в прошлом между этими двоими? Кого он убил? Чья смерть едва не порушила им все? Как будто на грани восприятия Тадеуш услышал незнакомый голос: 'Ты убил мое и свое сердце одним ударом!'.

— Послушай меня. Иногда чтобы спасти свою любовь, нужно спасать того, кто, возможно, тебе не по душе. Ты ведь хочешь, чтобы он излечился, правда? Хочешь жить с ним долго и счастливо, как и подобает в порядочной сказке?

Лилия молчала. Она уже не плакала. Она молча смотрела в землю. Какое-то время молчал и Чезаре. А затем негромко вздохнул:

— Время принимать решение. Ты хочешь помочь ему — действительно помочь?

Девушка закинула голову назад и, зажмурившись, закричала, часто-часто тряся своими кулачками:

— Ну, зачем вы всё время всё усложняете?!

Затем она повернулась к Джейку и, ни секунды не сомневаясь, вскрыла ему горло вертикальным надрезом, а затем быстрым и ловким движением пинцета извлекла оттуда застрявший кусочек плоти, весь покрытый слизью. Она начала работать над оживлением. Быстро. Деловито. Казалось, будто она сшивает заново разорванную куклу.