Тут вдребезги разлетелось уже заднее стекло, и я понял, что они наконец покинули мертвый город и повисли у нас на хвосте. Это принесло некоторое облегчение – ведь легионовцы существенно отстали, дорога из Эль-Ахмади к северным воротам идет одна-единственная, не срежешь.

Однако уже в следующий миг снайпер, будто прочтя мои недавние мысли, наконец пробил левое заднее колесо, и «мустанг» пошел юзом. Мне пришлось забыть о безопасности и, выпрямившись, спешно выкрутить руль до упора вправо. Мысленно я проклинал треклятый задний привод и всю Кувейтскую кампанию.

К счастью, удержать машину на дороге мне все-таки удалось, однако зад занесло вправо, и я потерял немало драгоценных секунд, прежде чем вернулся на дорогу. До Эль-Бургана было рукой подать, но наш увеченный «мустанг» еле плелся, все время норовя свернуть влево. Преследователи стремительно нас догоняли, а я буквально затылком чуял оптический прицел снайперской винтовки.

Казалось, время замедлило свой ход. Словно завороженный, я смотрел в зеркало заднего вида на приближающийся грузовик. Странно, но думал я в тот момент не о собственной жизни и не о грядущей смерти, которая казалась практически неминуемой, а о детстве, проведенном в компании вечно улыбающейся Джулии, и, как ни странно, о Марине. За считаные мгновения я прокрутил в голове ту ночь, точнее, четверть часа, когда мы с Эм буквально слились воедино, и с грустью подумал, что, увы, скорее всего, уже никогда не испытаю подобного блаженства.

А потом я внезапно увидел, как от участка высоченной стены рядом с воротами отделилась странная гигантская фигура, лишь отдаленно напоминающая человеческую. Приглядевшись, я понял, что это одна из механизированных боевых машин, о которых так любил рассказывать на пресс-конференциях Уоррен. Стальной Эдвард всерьез считал, что со временем сможет заменить всех людей этими устрашающими громадинами, однако пока что их пилотировали мастера из плоти и крови.

Я подобных «малюток» в действии прежде не видел, но вот у Богута, когда он вспоминал недавнюю встречу с механическим монстром, голос всегда так дрожал, будто австралиец заглянул в глаза собственной смерти. Тогда одна-единственная машина Синдиката едва не перебила всю роту Легиона.

Чудовищная, нереальная мощь, которую людям и давать-то не стоит!

С замиранием сердца я смотрел, как робот вскидывает некое подобие руки. Показалось, огромное дуло смотрит прямо на нас. Я уже даже представил, как он разносит наш бедовый «мустанг» на куски.

Далее последовал залп, от которого сам «МЕХ» содрогнулся так, что едва не развалился. Я невольно зажмурился…